– Здравствуйте, – сказал он, – у вас открыто? Я увидел свет в окнах, но, когда выходил на прогулку, забыл надеть часы. Не знаю, сколько сейчас времени.

Рэйчел взглянула на часы.

– Почти девять, – ответила она. – Вообще-то, мы открываемся в половине десятого, но ничего, заходите.

Он улыбнулся и вошел. На плече у него висела потертая кожаная сумка, выглядевшая такой же старой, как ноутбук, который Рэйчел все еще пыталась вернуть к жизни. Брюки незнакомца промокли, словно он лез через кусты. Одно колено было испачкано в грязи, но Рэйчел это почему-то даже умилило.

– Мы только что сварили кофе, – сказал Каллен, наклонился и пристально посмотрел на гостя из кресла с высокими подлокотниками. – Можете налить себе чашечку.

– О, – удивленно ответил тот, – спасибо, вы очень добры. С удовольствием.

Каллен хотел встать и налить кофе, но Рэйчел жестом велела ему сесть и сама нашла третью чашку. Мужчина подошел к ним, по-прежнему улыбаясь, и тогда Рэйчел заметила, что он хромает – совсем немного, но с каждым шагом левое плечо слегка провисало, а сумка ударялась о бедро. Позже, вспоминая первое впечатление о нем, Рэйчел поймет, что в тот момент он напомнил ей крепкую мачту гордого корабля, чьи паруса трепал ветер. Один парус порвался, но, несмотря на это, корабль плыл по неизведанному океану, полный интереса и надежды.

Оказавшись внутри маяка, Тоби удивился. Он поверил Доре Маккриди на слово (ужасная ошибка для любого журналиста – верить показаниям единственного источника) и ожидал найти внутри разруху и всепроникающий запах сырости. Но помещение оказалось теплым, и пахло в нем свежей выпечкой, как на кухне его бабушки по воскресеньям.

Не успел он войти, как сидевший в кресле старик и женщина за прилавком радушно пригласили его за стол и предложили кофе, как два джинна, явившиеся исполнить любое его желание.

– Рано вы гуляете, – заметил старик.

Тоби шагнул к прилавку под огромными книжными шкафами, нависавшими над ним, как стены пещеры.

– Да еще под дождем.

– Люблю пройтись утром, – ответил Тоби. – Когда я вышел, дождя не было. А я иногда забываю, что уже не такой прыткий, как прежде. Забежать за зонтиком уже не получится.

Старик усмехнулся. Тут Тоби заметил у него на коленях большого рыжего кота.

– Я вас понимаю.

Тоби обратил внимание, что женщина за прилавком бросила взгляд на его ноги, но она ничего не сказала о его хромоте и налила ему кофе. Он подошел к прилавку, и она, кротко улыбаясь, протянула ему чашку. Чтобы посмотреть Тоби в лицо, ей пришлось задрать голову. У нее был необычный цвет глаз – светло-бирюзовый, контрастирующий с темными волосами. Она показалась ему совсем миниатюрной. Тоби не любил предаваться фантазиям и предпочитал оперировать незыблемыми фактами, но тут ему в голову пришли слова «прекрасный» и «волшебство». В лесу, где он только что бродил, она была бы на своем месте. Ему понравилась спокойная сдержанность ее лица, хранившего почти потустороннюю мудрость, как у сказочной колдуньи. Впрочем, одета она была вполне современно: в мягкую белую рубашку, широкий голубой кардиган, узкие синие джинсы и коричневые сапоги с пряжкой на щиколотке. Все эти детали не укрылись от его взгляда, но он так и не смог определить, сколько ей лет. У нее как будто вообще не было возраста.

– Ищете что-то конкретное? – спросила она, когда он взял с подставки печенье.

Тоби покачал головой:

– Нет. Просто хотел посмотреть магазин.

Она улыбнулась, но, кажется, потеряла к нему интерес, и он решил, что посетители часто произносят эту фразу.

– А есть у вас книги об этом месте? – спросил он, не желая казаться обычным туристом, хотя именно им он и был. – О маяке? Когда и зачем его построили, кто был архитектором и все такое?