– Ты же говорила, что он тебе нравится, почему бы не поздороваться? – она пялится на меня, словно я сошла с ума.

– Я такого не говорила!

– Говорила!

– Нет!

– Да!

Она хмыкает.

– Тебе же даже в туалет не надо, да?

Я покаянно качаю головой.

– Пойдем, – она вздыхает. – Хотя бы проявим вежливость и поздороваемся, если он сам подойдет, ладно? Может, он даже нас не узнает.

Я театрально возмущаюсь.

– В этот раз снизь громкость голоса до среднего, ладно, Рози?

Она останавливает меня.

– Никогда не видела тебя такой рассеянной.

– Рассеянной?

– Клянусь, я отсюда слышу, как бьется твое сердце.

Я нервничаю? И если да, то почему? Это правда, мы с Джонатаном провели большую часть суток вместе, и время пролетело – мы могли бы проговорить еще несколько недель, не потеряв интереса. Но когда я вспоминаю об этом, то понимаю, что мы обсуждали книги и кочевническую жизнь, ничего личного. Так что не то чтобы я очень хорошо его узнала. И разве не с миллионом разных людей я встретилась, проживая жизнь в доме на колесах? Это просто часть рутины; так почему же я веду себя подобным образом?

Время собраться с мыслями.

– Ладно. Если он подойдет, давай просто притворимся, что мы его не заметили раньше, и удивимся встрече?

Она смеется.

– Хороший план.

Мы направляемся обратно в уголок, и, не сдержавшись, я бросаю взгляд на барную стойку. Его там больше нет. Несмотря на мои опасения, сердце падает. Я оглядываю бар, но его нет нигде. Я его отпугнула своим побегом.

– Он исчез, вот так просто, – говорит Рози, и ее голос пронизан грустью.

Неужели я упустила свой единственный шанс?..

Саутуарк, Лондон

Рози уходит на разведку, но быстро возвращается, поджав губы.

– Может, мы его вообразили? – Она садится рядом со мной и сдувается.

– Мы и правда много выпили вина, – говорю я, пытаясь притвориться, что мне все равно. Вокруг нас тихо столпились путешественники, после длительных прощаний прежняя радость поугасла.

Тори – владелица ресторана на колесах «Пимм’с»[1] – петляя, направляется к нам, и я стону себе под нос. Обычно приход Тори означает, что она что-то задумала, и редко это что-то хорошее. Сейчас у меня нет на это сил.

Я не могу заставить себя полюбить Тори. Она распространяет слухи о других людях, а потом отрицает это. Если верить ей, я мошенница в бегах (поэтому, как ей кажется, я не говорю о своем прошлом), у Рози и Макса отрытые полигамные отношения (это из-за нее время от времени женщины подкатывают к Максу!), хотя ничего подобного нет. Зачем она делает это – вне моего понимания, но если есть возможность навести шорох, она никогда ее не упустит. Совершенно напрасно и незрело. Мы все – целый ящик яблок, так что, конечно, найдется пара подгнивших, Тори же отравлена до самой своей сердцевины.

Я прищуриваюсь, пытаясь морально подготовиться к ее выходке. Уперев в бедро руку, словно дива, Тори выпаливает:

– Эта вечеринка превращается в поминки, пора бы поднять настроение! Мы же не хотим, чтобы наша последняя встреча прошла так. – Она потрясает беспроводным микрофоном словно в подтверждение своим словам. – Ну что, кто споет в караоке, вдохновит остальных?

Рози застывает рядом со мной. Ей не нравится быть в центре внимания несмотря на то количество жидкой храбрости, что она выпила.

– Почему бы тебе не спеть самой? – спрашиваю я, хоть и знаю, что напрасно. Тори замыслила какой-то безумный план и, пока не получит свое, не успокоится. Большую часть маршрута мне удавалось ее избегать, но, кажется, сегодня моя удача закончилась.

– Я бы с удовольствием, – восклицает она, и ее скрипучий голос звучит словно ногти, скребущие по доске, – но… я чуть приболела. – Ее глаза стреляют в разные стороны. – Все пошло в