– Пожалуйста, господин пастор.

– Я могу спасти твою душу. Бог вылечит тебя от этого дьявольского цвета, – он еще сильнее сжал мою руку. – Глас свыше велит возвращать домой заблудших овец, и мой долг – сберечь близких. Пойдем со мной.

Осмотревшись, я ничего не увидела. Бежать некуда: кругом один лес. Внутри все сжималось от страха.

Временами всплывали разные истории о подлых мерзавцах, которые нападали на женщин в лесу и насиловали их прямо на дороге. Вестер Фрейзер был одним из них.

Когда запустили программу Конных библиотекарей, к одной из девушек на маршруте пристал пьяный бутлегер и украл лошадь. Шериф пришел в ярость, выделив целый отряд на поимку преступника. А все потому, что он был без ума от этой программы, высоко ценя услуги местных библиотекарей. Па рассказывал, как они нашли этого пьянчугу и привели на порог Книжного центра для публичной порки, а затем взгромоздили полумертвую тушу на ту же лошадь, которую он незаконно присвоил себе, и отправили умирать в горы рядом с кучей медвежьего дерьма.

Шериф придавал особое значение нашей деятельности в этих окрестностях, где ничего не было, кроме школы со старыми учебниками. Прибив соответствующее предупреждение внутри почтовой конторы, он публично заявил, что серьезные последствия будут ждать любого, кто обесчестит, опозорит, поднимет руку на книжную даму или посягнет на ее деятельность. Люди с воодушевлением встретили такое решение.

Проблем стало намного меньше. А с Юнией только усилилась уверенность в собственных силах. Я пыталась найти мула промеж деревьев, но там никого не было.

– Отпусти меня. Иначе шериф будет судить тебя по всей строгости, – угрожала я.

– Закон. Он сжал губы. – Плевать я хотел на человеческие законы и на эти глупые старые связи.

Хотя шериф был женат на ком-то из семьи пастора, еще очень давно я слышала, как он сильно повздорил с Фрейзером из-за земли, и с тех пор они враждуют.

– Мой отец, – от жара во рту пересохло, – мой отец заставит тебя ответить перед законом. – Эти вымученные слова с большим трудом продирались сквозь зубы.

– Послушай-ка, девочка. На этой земле нет другого закона, кроме Божьего, – сказал пастор скрипучим голосом, подвинув меня ближе к себе. – Прямо за этими кустами протекает река. Я могу окрестить тебя в ней, отпустить грехи и сделать то, что было не под силу бедному Чарли, – даровать спасение души, о котором ты могла только мечтать.

Уверена, он довел бы меня до воды, а потом утопил бы.

Пастор усилил хватку.

– И правду говорят, что старика не держала ни земля, ни его шлюхи. Почему ты оказалась последней? Той, что высосала из него силы своим колдовством или, может, все дело в твоей жгучей синей промежности? Он начал тереться об меня, суетливо проводя руками от ягодиц до груди. Его костлявые пальцы впивались в каждый сантиметр моей кожи.

– Отпусти меня, – я резко задергалась из стороны в сторону, пытаясь вырваться, но это не ослабило железную хватку.

– Пойдем со мной, – он еще сильнее сдавил руку, прижавшись лицом к моему уху. – Я впрысну в тебя немного горячего семени, которое выжжет всех синих демонов.

Обхватив руками шею, Фрейзер насильно притянул меня к себе и вымочил мои губы в мерзком грубом поцелуе.

Сплюнув, я вытерла рот тыльной стороной ладони и увидела следы крови, тонкой струйкой текущей там, где его зубы оторвали часть моей кожи. Он снова прижался губами. Сопротивляясь, я почувствовала приступ тошноты, вспомнив кровь, прилипшую к бедрам после той ночи с Чарли Фрейзером. Тогда у меня ушел месяц, чтобы отскрести ее с ног вместе с кожей. По оголенной плоти стекала кровь, безвозвратно удаляя следы присутствия кузена пастора.