Но вот у Вероники был очень строгий отец, и ей в десять вечера нужно было быть дома. А на следующий день она улетала в Америку. Провожать ее обещали прийти почти все одноклассники, но на деле к подъезду, к назначенному времени, пришли только шесть человек. Максим и Муслим были в их числе. Они произнесли прощальные речи, Соня с подругой обнялись, пообещали друг другу писать каждый день, чуть полили слезы и, когда такси с Вероникой и ее отцом исчезло за поворотом, тихо поплелись по домам.

Муслим тоже исчез через минуту, и Соня с Максимом впервые остались наедине.

Они шли, болтали о чем-то, улыбались и прятали глаза. Так дошли до дома Сони, и она несмело пригласила Максима к себе:

– Сестра в больнице с дочкой, у малышки коклюш. А мама в санаторий уехала, будет только через неделю. У меня есть булочки с корицей и чай, хочешь?

– Булочки сама пекла?

– Да, – смущенно ответила Соня.

Макс посмотрел на часы и взял ее за руку:

– Пойдем.

И они забежали в квартиру: счастливые, влюбленные, беззаботные. Соня поспешила сразу на кухню ставить чайник, но Максим ее перехватил, потянув за руку и прижав к себе.

Еще пару минут, и они оказались в ее комнате на диване. Те требовательные жадные поцелуи Соня никогда не забудет. Но в тот вечер у них ничего не получилось, Максим слишком много времени потратил на прелюдию и вдруг внезапно остановился, стал натягивать футболку, которую уже успел снять, и смущаясь пробурчал, что позвонит ей завтра.

Его побег выглядел отвратительно. И ужасно унизительно. Соня проревела всю ночь, думала, что же Максиму не понравилось? Может, ее фигура? Или неопытность? Или то, что она боялась этой близости? Но она же допустила его к себе, он полностью ее раздел, ласкал грудь. Он был возбужден, его глаза горели, желание невозможно было скрыть. Что же произошло? В чем она виновата?

Причину побега Соня узнает только через пару лет, когда наберется смелости и спросит у Макса. И эта причина будет до невозможности банальна: ему нужно было ровно в десять быть дома. А он затянул с поцелуями и, когда посмотрел на часы, понял, что не успевает домой, если прям сейчас же не убежит.

Потом уже Максим расскажет Соне, какая строгая у него мать. Но это ведь правильно. Она же в одиночку воспитывает двух пацанов. А сейчас вокруг все наркоманы. Лучше так, чем недосмотрит…

– А если бы ты опоздал, что было бы?

– Она бы кричала, плакала, возможно, ей бы стало плохо от того, что она перенервничала.

И это при том, что Максим уже давно был самостоятельным, взрослым парнем: он уже два года как зарабатывал неплохие деньги.

Максим появился на следующее утро, когда Соня выплакала все слезы и перемерила на себе все ужасные сценарии. А он с порога всунул ей букет ромашек, вместе с этими цветами подхватил ее и унес в спальню.

Когда Соня вспоминала их первую близость, ее всегда бросало в дрожь. Это было так… нежно! Долго и нежно. Потом, правда, тоже случалось похожее, но ту близость нельзя было сравнить ни с чем. И лучше, чем ей было тогда, – никогда не будет.

– Мне кажется, если бы не маменька, вы были бы настоящей семьей! – слова Вероника вернули Соню из давно забытых воспоминаний.

– Не были бы, Ника. Может быть, поначалу, если бы у нас все получилось, то может быть и да. Но не сейчас! Он гуляет по-черному. У него каждую неделю новая баба.

– А ты хоть раз видела его с другой женщиной? – спросила Вероника.

Соня помотала головой и ответила:

– Зато слышала…

Максим любил поговорить с Соней по душам. Когда Матвей пошел в школу, Соне стало ясно, что Максим никогда на ней не женится. Потому что его мать стала активно искать ему невесту, а Максим при этом вел себя так, что он не против таких обстоятельств. И Соне пришлось смириться с тем, что она в его жизни просто запасной аэродром, на который залетает самолет, когда главные аэропорты не принимают. Максим очень быстро просек это и однажды он так разоткровенничался: