– Как – не тот?! – улыбка моментально слетела с лица Вольнора. Он вопросительно глянул на Белого: – Кто это?! Кто он, я тебя спрашиваю?!!

– Антон-музыкант, – подтвердил тайный агент.

– Да, это я, – сказал Антон. – Но совсем не гений.

Вольнор расхохотался. Вслед за ним расхохотались все.

– Вот оно что! – успокоился князь. – Весьма похвально! Скромность и гениальность уживаются крайне редко. Хотя скромность хороша в меру. Жить нужно легче, а дышать свободней. Ведь на свете столько радостей! Охота, например. Или лёгкий флирт. Да-да! Без него жизнь покажется пресной. А скачки! Дуэли! Карточные игры! Дружеские попойки!.. Не все же на скрипке пиликать! Мой вам совет: чуточку передохните.

– Отдыхать от того, чем живёшь? – недоумённо спросил Антон.

– Пусть ежедневно занимаются неучи и бездари. Вы же, юноша, – гений – если верить господину Ленарду. А я ему верю, потому что он тоже бывший музыкант! – Антон удивлённо глянул на мэра. – А гению достаточно лишь выйти на сцену и начать играть!.. Ведь ваш дар – от Бога!.. Или от дьявола?.. – Он пристально посмотрел в глаза Антону.

– От Бога! – не задумываясь, ответил тот.

– За это и выпьем!

И Антон тут же получил из рук Егермейстера новёхонькое ружьё.

Выпив с Вольнором, вся охотничья рать двинулась вглубь утреннего леса. Нервничали псы, натягивая тонкие металлические цепи: им не давали покоя знакомые запахи, исходившие из лесной чащи.

Егеря и псари, разделив охотников на группы, разошлись вместе с ними в разные стороны. За кустами остались цветные шатры.

Антон ехал рядом с князем и одноглазым Полковником.

Солнце высоко поднялось над лесом. Со всех сторон слышалось пение птиц, а под конскими копытами хруст прошлогодних веток.

Вдруг где-то впереди затрубил охотничий рог, его возглас подхватил в стороне другой, совсем рядом – третий.

И сразу же вблизи грянул выстрел, чуть подальше – грохнул другой, где-то эхом бабахнул третий!

Испуганно вспорхнули с веток птицы, ища защиты в небе.

Одноглазый Полковник вскинул ружьё.

И тут раздался треск раздираемых кустов, перед охотниками – в поисках спасения в этой стороне – появился загнанный кабан с крошечными безумными глазками. Увидев людей и здесь, он помчался прямо на них.

Не успел Антон отскочить в сторону, как три выстрела уложили кабана на месте. Смерть была мгновенной.

– Знай наших! – пробасил Полковник. – Как говорится: «У хорошего охотника ружье не ржавеет»! – Из ружей его, князя и Полконика шёл белёсый дымок.

Антон увидел кровь на оскаленной мёртвой морде зверя, и деревья поплыли перед его глазами, а к горлу подступила тошнота. Хватаясь за ветки орешника, он свалился с коня на траву. Откуда-то издалека донеслись крики, выстрелы, гудки рожков, ржанье коней… Затем на него пролился холодный дождь с неба, и кто-то стал бить его по щекам…

Антон раскрыл глаза. Над ним склонилось испуганное лицо мэра, поливавшего его водой из кувшина. Деревьев над головой не было, небо исчезло тоже, и он понял, что лежит в шатре.

– Ну, вот, – обрадовался мэр. – Кажется, пришёл в себя!

– Тряпка – этот ваш скрипач! – басил рядом одноглазый Полковник. – Слаб оказался на поверку.

– На то он и скрипач! – пробовал защитить его мэр. – Это вам не в казарме – ать-два! Скрипачи – народ тонкий.

– А я говорю: слабак! – огрызнулся искалеченный вояка. – Как говорится: «Всякий родится да не всякий в охотники годится»! – И презрительно покинул шатер.

Антон прикрыл глаза. Ему было неловко.

– Это хорошо, что слабым оказался… – тут же услышал он голос князя. – Кто не без слабостей!..

– Научится, молод ещё, – заверил его мэр и вновь вылил на музыканта воды из кувшина.