В доме Тэлиаса ничего не изменилось. Это был тот же старый дом из белого камня, устеленный различными шкурами животных, как старых, так и новых. Кровать Рионда, отца Тэлиаса, покорно стояла в углу гостиной и неизбежно напоминала юноше крепкий силуэт рудокопа и кузница. Маленькая комнатка, когда-то крошки Тэлиаса, была заперта уже много лет и он, Тэлиас, не хотел заходить в нее. Повсюду были развешаны рисунки Лиры, вырванные из кожаного альбома подростков, напоминавшие юноше о друге, которого он так неистово любил и потерял. Буквы Т и Л на последнем изображении волка, выкручивали Тэлиаса на изнанку, разрывая горло и заливая в грудную клетку ведро расплавленного металла. Тэлиас знал, что должен избавиться от рисунков, сжечь их в огне, но не мог. Не мог разорвать эту нить, нить, связывающую его и Лиру, ту которая когда-то спасла его от горя и ту которая снова бросила его в трясину одиночества и несчастья.

Юноша бухнулся на кровать и закрыл глаза.

И вот он стоит на берегу бескрайнего моря и смотрит в горизонт. Яркие блики волн ослепляют Тэлиаса, заставляя щуриться. Холодный бриз окутал юношу, свежестью и прохладой. Рядом его родные: мама, папа – стоят рядом и улыбаются ему. Вдруг он ощутил тепло в своей ладони и вздрогнул.

Хмм. Итак, неужели ты уже отвык от меня? – сказала Лира, крепко держа мальчика за руку.

И только сейчас Тэлиас понял, что он снова маленький мальчик, что ему снова тепло и хорошо и Лира рядом. Он хотел, что-то ей сказать, обнять ее так крепко, насколько хватит сил, но не мог пошевелиться, не смог сказать ни слова. Он просто смотрел в зеленые глаза девочки и плакал. Он хотел закричать, но его голос утонул в страхе, а горло пересохло. Волны окрасились в бардовый, небо погасло, лишь бледные лица родных освящали разум мальчика и дарили, пусть и минутное спокойствие. В какой-то момент, лица растворились во тьме, бросивши его в объятия ужаса. Тело скрутило, а кровь загустела, заставляя сердце биться медленнее.

– Ого-о-онь! Ого-о-онь! – сквозь сон услышал Тэлиас и проснулся, его глаза ослепила обжигающая яркость пламени за окном.

Он быстро вскочил с постели и неуверенно стал осматриваться вокруг, пытаясь понять, что происходит. Дым и запах гари уже проникали в комнату, наполняя ее тяжелым, будто осязаемым давлением. Сердце его сжималось от волнения, когда он увидел, как жители деревни бегут в сторону площади с ведрами и кувшинами.

– Библиотека горит! – сквозь крики и суету разобрал Тэлиас и по его спине побежали мурашки

Отчаяние пронзило его сердце, когда Тэлиас увидел клубы черного дыма, поднимающиеся из-за крыш деревенских домов.

Тэлиас схватил ведро с водой, стоявшее у его дома, и помчался туда, где бушевал огонь. Пламя глотало старинные стены библиотеки, а ветер разносил искры во все стороны. Сердце Тэлиаса билось в унисон с его бегущими шагами, а в ушах звучал грохот и крики людей, суетящихся вокруг.

Сквозь дым и пламя, он подбежал к величественным, распахнутым дверям библиотеки. Табличка над входом «Да не прольется кровь» поплавилась и изогнулась под натиском голодного пламени. Постепенно проникая внутрь и сталкиваясь с другими жителями деревни, он увидел книги, уже обвитые огнем, ищущие последний вдох перед своим исчезновением. Тэлиас решительно вылил ведро воды на ближайший уголок пламени и снова побежал вниз по лестнице за следующей порцией воды. Борясь с огнем, который казался непреодолимым, жители деревни использовали все, что было под рукой: песок, обрывки толстой коровьей кожи, воду и глину. Тэлиас дышал тяжело, его руки были обожжены, а одежда пропитана дымом. Но не смотря на усталость и раны люди не останавливались, жители не могли позволить этому уникальному зданию и историческим сокровищам исчезнуть в пламени.