– Я не думала, что мне придется объяснять эту часть, – произносит она, вспоминая всех, кто в самом конце падал перед ней на колени и умолял продолжить.
– Когда это случилось в первый раз, мне было всего четырнадцать, – говорит он.
– Я знаю. Думаю, ты неплохо справился. Тебе предстоит совершить множество великих дел перед тем, как ты умрешь.
Она одевается и, держа туфли в руке, босиком выходит из комнаты, оставляя его одного. Женщина, которая больше не называет себя Айден, женщина, которая не знает, как, где, почему или даже когда это началось, идет вдоль стоянки. Она минует его машину, и самодельная бомба в алюминиевом чехле надежно закреплена под запасным колесом. Она будет в Су-Сити, когда бомба сработает, конечно же. Но прямо сейчас ей необходимо пройтись. Восточный горизонт окрасился в оттенки розового и фиолетового, мир встречает новый день. Подойдя к выезду на федеральную трассу, она начинает рассказывать себе новую историю, историю о птице феникс, которая, возможно, была ее матерью. Как она помогла великой птице построить гнездо из ладана и веток мирры. И как она подожгла это гнездо….
Кэтлин Р. Кирнан – автор нескольких романов, в том числе «Низкая красная луна», «Дочь Псов», «Красное дерево», которые были номинированы на премию Ширли Джексона и Всемирную премию фэнтези. Ее роман «Утонувшая девушка: воспоминания» вышел в издательстве «Пингвин».
Начиная с 2000-х годов ее странные мрачные и причудливые рассказы выходили в нескольких сборниках: «Истории боли и удивления», «С далеких странных берегов», «Алебастр», «Чарльзу Форту с любовью», «Слово “пришелец” начинается с буквы “п”» и «Окаменевшая скрипка». Журнал «Субтеррениен пресс» недавно опубликовал ретроспективу ее ранних работ: «Два мира и то, что между ними: Лучшее от Кэтлин Кирнан» (том первый).
Кирнан живет в Провиденсе, на Род-Айленде.
«Мне всегда трудно назвать источник вдохновения для той или иной истории. Когда нужно написать рассказ, я сажусь и пишу. Я разглядываю пустую страницу, и что-то приходит ко мне. Или же во мне зарождается какая-то идея, и я развиваю ее дальше. Я сама нахожу свои истории.
В случае с «Трутом, огнивом и кремнем» – название отлично подошло бы какой-нибудь адской юридической фирме – у меня была всего пара намеков, на основании которых я написала историю.
Одно знаю наверняка – много лет я хотела написать историю про пожар в Пештиго, странное и ужасное событие, случившееся в одно время – но за много километров от них, – с великим чикагским пожаром и пожаром в Порт-Гуроне. Это я и сделала в моем рассказе.
Как может не заворожить пламя, эта разрушительная сила, когда мы больше не в состоянии его контролировать или когда оно используется как оружие? Множество подобных идей сложились в моей голове в образ женщины, которую влечет к пожарам еще до того, как они произошли».
Питер Краутер
Привидения с зубами
О ужас! Вытащить из девочек кости и оставить в живых!
Сибери Куинн, Дом ужаса
Бу!
Спуки, маленькое крутое привидение
Хью очнулся от воя сирен. Страшная боль в висках по сравнению с обычными приступами головной боли была как хиросимский «Малыш»[4] по сравнению с салютом в честь Дня независимости. Первая мысль, которая пришла ему в голову, – ничем не шевелить: ни головой, ни руками, ни ногами, ни задницей, ни пальцем…
…и почему, как только он подумал о движении пальцем, у него внезапно возник приступ паники?
…вообще ничем. Даже дышать было больно, поэтому каждый вдох он делал настолько редко, насколько мог выдержать. Он закрыл глаза. Это тоже было больно.
Сирены смолкли совсем близко. Они что, остановились рядом? Тогда, вполне вероятно, что он лежит на улице. Он снова открыл глаза и медленно повернул голову. Нет. Это была комната. В ней горел свет. Он лежал на ковре. Это одна из комнат в его доме.