.

Какие же слова описывают меня сейчас? Я отворачиваюсь от зеркала, не желая видеть. Мне тогда было семнадцать… и всего через несколько лет боль стала неотъемлемой частью моей жизни. Пугающие медицинские факты быстро уничтожили мои великие девичьи мечты. Сколиоз был лишь частью проблемы. Мне диагностировали аваскулярный некроз обоих бедер. «Смерть головки бедренной кости обеих ног», – так было написано в моей медицинской карте. Да, смерть. Мой артериальный кровоток не справился с их жизнеобеспечением. У меня больше не было гибкого, с плавными движениями, тела. Не было и сердца, способного взлететь до облаков: оно было спрятано вместе с танцевальными нарядами в темную кладовую – место, куда не попадает свет. Как танцовщица, я навсегда потеряла свой инструмент творческого самовыражения. Но жажда движения в пространстве, свободном от земного притяжения, не покинула меня. Ощущение гравитации со временем усилилось, боль приковала меня к холодной, грубой поверхности. Я перенесла многочисленные операции, в том числе костные трансплантации, и последующие осложнения. Меня стали беспокоить и другие суставы. А потом еще и это…

Мой живот сжимается от боли при одном воспоминании. Эта женщина с блестящими волосами, которая преследует меня… ее зарезали, пырнули в живот. Не могу объяснить, откуда я это знаю… Просто знаю. Это ее боль я чувствую? Своим шаманским способом Альберто увидел, что с ней случилось. Я не сошла с ума… хотя бы это радует.

Я скажу вам, кем чувствую себя сейчас, когда не могу ходить, не могу стоять прямо: кем угодно, только не изящной грациозной танцовщицей. Я чувствую себя неуклюжей марионеткой на веревочках с дергаными, режущими движениями. Режущими… После всех травм, которые я пережила в своей жизни, следует спросить: «Это психологическая боль, Альберто?» Он уверяет, что это не так, что я сделала свою психологическую работу. Я должна это услышать, иначе вряд ли смогу вынести происходящее. Такое ощущение, будто стекла разрезают мой торс пополам. Вот что я действительно хочу обсудить завтра с Альберто. Мне трудно говорить об этом, потому что я понимаю, как странно это звучит. Я научилась как-то жить с рассечением, и в результате мое тело теперь зажато и скручено. Что же стало с моим телом…

Осознание выходит за пределы моей плоти и проникает в мой дух.

Альберто

Мы уже провели три сеанса с Шэрон. Когда она впервые оказалась в моем кабинете, то с трудом могла ходить. В этом отношении есть прогресс. Мне кажется, работа психотерапевтом обостряет ее состояние, потому что Шэрон очень чувствительна и склонна подхватывать токсичные энергии своих клиентов. Эти энергии застревают в ее световом энергополе. Она должна научиться защищать себя от вредоносных влияний, как я научился этому много лет назад. Целитель, исцели сам себя.

Я использую процесс извлечения, чтобы очистить поле Шэрон от разрушительных энергий, и процесс освещения, чтобы промыть в чистом свете ее чакры, воронкообразные энергетические вихри вдоль ее позвоночника. Энергетическая система и чакры Шэрон забились тяжелой энергией, словно ядовитым налетом. Она рассказывает о долгом процессе потери здоровья, и это соответствует тому, что я вижу. Специалист по акупунктуре сказал бы, что ее меридианы заблокированы и не могут удалить застойную жизненную энергию ци.

Помню, как был впечатлен осознанием того, что древняя китайская медицина во многом совпадает с американской энергетической медициной. Я вижу меридианы как золотые реки, которые текут примерно в 2–3 сантиметрах от кожи. Но меридианы Шэрон были серыми и почти не двигались. Ее энергетическая система засорилась, она не могла удалять токсины и обеспечивать циркуляцию жизненной энергии ци.