Форт Чагрес, известный испанцам как Сан-Лоренцо, стоял на вершине крутой скалы в устье реки и был одной из самых сильных крепостей по своим размерам во всей Вест-Индии. Эта крепость следовало взять Моргану, если он когда-либо надеялся завоевать Панаму.

Атака форта и его защита были одинаково жестокими, кровавыми и отчаянными. Снова и снова пираты нападали, и их атаки снова и снова отбивали. Но вот наступило утро, и казалось, что на этот раз пираты были сбиты с толку. Но как раз в этот момент загорелись покрытия из пальмовых листьев на крышах некоторых зданий внутри укреплений, последовал пожар, который вызвал взрыв одного из магазинов, и в последовавшем затем параличе ужаса у защитников форта пираты ворвались в укрепления, и форт был взят. Большинство испанцев бросились со стен форта в реку или на скалы внизу, предпочитая смерть плену и возможным пыткам; многие оставшиеся были преданы мечу, но некоторых пощадили и держали в плену.

Так пал форт Чагрес, и теперь между пиратами и городом Панамой не было ничего, кроме непроходимых лесов. И теперь название города, судьба которого была решена, ни для кого не было секретом.

Вверх по реке Чагрес отправился капитан Генри Морган и 1200 человек, тесно упакованные в своих каноэ; в пути они никогда не останавливались, лишь время от времени давая отдых своим затекшим ногам, пока не пришли в место, известное как Крус-де-Сан-Хуан-Гальего, где они были вынуждены покинуть свои лодки из-за мелководья. Оставив охрану из 160 человек для защиты своих лодок в качестве убежища на случай, если их разоблачат перед самой Панамой, они развернулись и углубились в пустыню, раскинувшуюся перед ними.

Там их ждал гораздо более могущественный враг, чем полчища испанцев с оружием, порохом и свинцом – голодная смерть. Они почти не встречали сопротивления в своем продвижении по пустыне; но куда бы они ни поворачивали, они не находили ни единого волокна мяса, ни зерна кукурузы, ни унции хлеба или муки. Даже когда пираты успешно преодолели засаду или нападение и обратили испанцев в бегство, беглецам потребовалось время, чтобы забрать у своих мертвых товарищей все остатки еды из кожаных мешков, не оставив взамен ничего, кроме пустых мешков.

Разграбление Панамы. Говард Пайл. Иллюстрация из книги «Пираты и буканьеры Испанского Мэйна». Первая публикация в журнале Harper’s Magazine за август и сентябрь 1887 года.

Рассказывает участник этих событий, сам действующее лицо экспедиции: «После этого они стали есть эти кожаные сумки, как добавляющие что-то к брожению в их желудках».

Десять дней они боролись с этими горькими лишениями, упрямо прокладывая себе путь вперед, ослабев от голода и изможденные от слабости и лихорадки. Затем с высокого холма и поверх верхушек лесных деревьев они увидели шпили Панамы, и между ними и их целью не осталось ничего, кроме борьбы четырех испанцев с каждым из них – простая вещь, которую они делали снова и снова.

Они хлынули на Панаму, и навстречу им вышли испанцы; четыреста всадников, две тысячи пятьсот пеших и две тысячи диких быков, которых согнали вместе, чтобы рассеять пиратов, чтобы их ряды были дезорганизованы и сломлены. Пиратов было всего восемьсот человек; остальные либо пали в бою, либо легли на унылой тропе через пустыню; но в течение двух часов испанцы безумно летели над равниной, за вычетом шестисот человек, которые лежали мертвыми или умирающими позади них.

Что касается быков, то столько из них, сколько было подстрелено, тут же послужили пищей для полуголодных пиратов, поскольку пираты никогда не чувствовали себя так уютно, как при забое скота.