Рано утром Траки и Топор заняли позиции в тех самых елях и ждали сигнала Сони и ее брата Сени (ну что сказать, моя жена не особо заморачивается, придумывая имена птицам). Соня и Сеня выполняли роль разведчиков. Именно они отслеживали перемещения нужных нам офицеров и должны были сообщить, когда цели покинут свои кабинеты. С окнами оказалось все проще, почти все, кто работал, по крайней мере в тот день, пооткрывали свои окна сразу по приходе на службу. В общем, все было рассчитано, все ответственные назначены, оставалось только жрать семки и ждать.

Периодически к нам подлетал один из воробьев, взятых нами на операцию для постоянного обмена информацией и передачи команд всем помощникам. Может, это был даже не один и тот же воробей, но я в них вообще не разбираюсь, а Оля и не думала представлять мне каждого пернатого помощника.

Несмотря на наши вспотевшие от волнения ладошки и выкуренную за два часа пачку сигарет, все прошло довольно просто. Примерно в 11 часов утра нам сообщили о том, что первая цель покинула кабинет. Тут же, не прошло и минуты, сообщили, что и второй куда-то вышел. После сигнала синиц оба наших пернатых транспортника рванули к окнам по заранее рассчитанной траектории, чтобы не попасть на камеры и оставить подарки. Можно было, конечно, опасные для нас камеры заранее загадить нашими пернатыми друзьями, такое они уже проворачивали, но мы не стали рисковать. Люди в УБН работают не самые глупые, могли что-нибудь заподозрить.

Мы дождались Соню, которая после заброски посылок проверила, все ли нормально, и вернулась к нам. Подлетев, она как обычно уселась на плечо Оли и быстро защебетала. Оля по ходу отчета переводила на наш человечий язык все, что та ей сообщала:

Пакеты лежат на нужных столах так, что не заметить их невозможно. Сами хозяева кабинетов еще не вернулись, контролировать обнаружение посылок остался Сеня и еще один птах из их с Соней семейки.

Надо же, и у них блатные должности по родственникам раздаются. Может, это они у нас, у людей подсмотрели? Лучше бы чего хорошего от нас взяли. Хотя, может, и наговариваю на пернатых. Возможно, им так удобней, насчет блатных должностей я погорячился, особого профита им близость к Оле не несет.

Выяснив все это, для вида мы еще посидели минут пять и пошли в магазин, купить вкусняшек всем участвовавшим в сегодняшней операции.

Еще через полчаса мы были уже дома и со спокойной совестью стали собираться в отпуск. Морюшко, как его ласково называет моя жена, я не люблю, а вот к нашим уральским озерам в последнее время стал относиться… скажем так, с пониманием. Выбрали мы с женой в этот раз базу «Крутышки», как она и предлагала. Оказывается, Оля, еще вчера забронировала нам коттедж, чтобы можно было кошек с собой взять и побыть там подольше. Мы там уже бывали, и нам понравилось. Сейчас мы этой поездкой убивали двух зайцев. Во-первых, отдохнем, а то нервишки у жены сдали за последний месяц, во-вторых, мы решили понаблюдать за результатом операции, точнее, действиями сотрудников УБН, издалека.

Вообще жене я не сказал, но главной причиной моего согласия на отпуск в «тьмутаракани» было опасение, что, когда полиция начнет очищать всю эту наркоманскую клоаку, кто-нибудь из главных бандитских боссов увернется от «топора и плахи», а затем начнет складывать два плюс два. Найдет слабые звенья в УБН, которые расскажут, откуда корни столь быстрой и серьезной зачистки их годами отложенной системы.

Я не наивный, понимаю, что купленные преступниками сотрудники есть, иначе как бы смогла эта мерзкая паутина распространения наркотиков так разрастись. Поэтому, думаю, искать нас скорее всего начнут обе стороны, и преступники, и законники. А нам лучше находиться подальше от этих поисков. Если вдруг на нас каким-то чудом выйдут или одни, или другие, то птицы предупредят. Кто предупрежден, тот вооружен, а в нашем случае – смог потеряться. Как – пока не знаю, но, надеюсь, придумаю.