– Ясно. Созвонимся тогда позже. Дам контакты человека, кто возьмется за это. Сам не стану мараться, не обессудь. А теперь по первому вопросу. Особые пожелания есть?

– Есть, как не быть! – Открывая маленький холодильник в углу, я выудил из него банку Колы. – Надежные берлоги мне нужны, где меня искать никто не будет. Транспорт, само собой, и путь отхода из города на самый плохой случай. А лучше несколько путей на разные направления.

– Все так плохо? – Второй раз за время разговора в голосе Ильи прозвучало удивление.

– Пока не знаю, – я глубоко выдохнул, как перед питием водки, и припал к живительной газировке. Опустошив залпом почти целую банку, смахнул слезу. – Хотелось бы верить, что не очень.

– Что ж, тогда сегодня и начну. Не хотелось бы потерять такого клиента. Я неплохо подзаработал на твоих прошлогодних приключениях с олигархами.

– Да что все мне об этом напоминаете сегодня?

***

Солидный мужчина в невероятно дорогом костюме сидел в невероятно дорогом кожаном кресле. Затягиваясь невероятно дорогой сигарой, он пускал целые облака невероятно едкого дыма. Вообще, для любого представителя среднего класса в этом, с позволения сказать, кабинете, почти все показалось бы невероятным – панорамное окно с видом на краснопресненскую набережную, панели на стенах из темного дуба, инкрустированные тонкой резьбой, хрустальный графин с дорогим коньяком, который своим насыщенным цветом мог легко посоперничать с темнотой ночи. Шикарный белоснежный ковер на полу, чей ворс был мягче самого пушистого облака, монументальный резной стол, скомбинированный из четырех редчайших пород деревьев, произрастающих исключительно на других континентах, огромный аквариум с редкими тропическими рыбками, которые плавали в кристально чистой воде…

Если распродать весь интерьер этого помещения, то получится сумма, которая с легкостью потягается с годовым бюджетом маленького города. Потому человек, вальяжно и по-хозяйски покуривающий здесь сигару, вызывал вполне здоровые опасения своими возможностями. Как минимум, у того, кто сейчас сидел перед ним, вцепившись, словно школьник на приеме стоматолога, в подлокотники выполненного под старину кресла.

Окажись здесь кто-нибудь посторонний, он, вероятно, мог посмеяться над здоровенным детиной, что боязливо ерзал на этом самом кресле, поскольку с его размерами, сей предмет мебели был ему явно маловат. Но это не казалось забавным мужчине в костюме, и уж тем более самому здоровяку.

– Так что, Боря, – голос хозяина кабинета, звучавший приятным бархатным баритоном, был обманчиво мягок, – расскажешь, что там у тебя за ЧэПэ сегодня произошло?

– Да так, босс, ничего серьезного, просто небольшая стычка выш…

Глаза мужчины гневно сверкнули, дорогая сигара безжалостно смялась в руках, словно копеечная папироса, а его речь зарокотала нотами надвигающейся бури:

– Послушай меня, дружок! Когда четверых, слышишь?! Четверых моих людей прессует на улице какой-то проходимец, это, твою мать, очень даже серьезно!

– Уже стуканули, гниды… – раздосадовано пробормотал Борис, надеющийся до последнего утаить сегодняшнее происшествие на парковке спортзала.

– Чего ты там себе под нос бзднул?!

– Ничего босс. – Здоровяк глубоко вздохнул и, словно в омут бросаясь, выпалил на одном дыхании: – Сегодня нас как детей положил какой-то пижон из бабской пукалки.

Услышав четкий и емкий ответ, хозяин кабинета немного успокоился. Достав из ящика стола новую сигару, он принялся ее раскуривать, поглядывая на своего подчиненного. Выпустив густой клуб дыма, но так и не дождавшись продолжения, он поторопил гостя: