Я конечно не святой и иногда желания меня настигали, но я быстро перестраивался, говоря себе: «Ты на другой планете, здесь другие правила и здесь все живут по-другому». Это мне очень помогало.

На одной из остановок на меня напал агрессивный человек с ножом, требовал, чтобы я отдал всю воду, которая у меня имеется. Я смотрел ему в глаза и был совершенно спокоен, ибо воды у меня нет и что он со мной сделает? И что он вообще может сделать, ведь он повторяет те иллюзии, которые он построил себе на Земле. Он проживает опять и опять эти сценарии, которые ничего ему не несут и не приносят удовлетворения. Мой спокойный взгляд быстро привёл его в чувство, он упал на колени и разревелся. Сначала я конечно приписал это себе, пока не оглянулся и не увидел за своей спиной стоящего старца.

Старец, конечно, был необыкновенным: Он был высокого роста с большим деревянным посохом, длинными волосами, длинными конечностями.

– Опять ты, Эмиль, добрых людей пугаешь, ну говорил же я тебе, что это ни к чему не приведёт, а ты опять за своё.

Тут что-то интересное стало твориться с моим конвертом в кармане, письмо как будто бы зашевелилось и, вылетев из моего кармана, полетело прямо к старцу. Такого я точно не ожидал. Старец раскрыл ладонь, письмо на неё опустилось, и раскрылось. В письме было всего одно слово: «Пора».

– Пора, значит пора – сказал старец – ну веди меня молодой человек! – А куда вести то я не знал, поэтому вспомнил единственное место, куда мог вернуться и это была моя читальня. Через несколько минут мы уже были там.

Старец прожил в моей читальне несколько дней и за это время он совершенно преобразился. Из старца, всю жизнь прожившего в пустыне, он превратился в учёного, который читает книги, чертит чертежи, что-то всё время записывает. В один из дней, попрощавшись со мной, он ушел. Сказал, что когда определится с новым местом пребывания, обязательно пришлёт мне весточку. На том и расстались.

В один из дней мы гуляли с Учителем в новом для меня месте. Это была какая-то невообразимо большая зелёная поляна, покрытая красивыми цветами, да, на ней тоже гуляли люди, но все почему-то предпочитали гулять обособленно, не мешая друг другу. И вот здесь с нами и приключилось новое событие.

Мы мирно шли и беседовали, о чём уже не помню, и вдруг мы увидели, что нам на встречу бежит человек. Бежит быстро, что-то кричит. Это был крик о помощи: «Помогите! Кто-нибудь, помогите мне!» Видно было, что силы были уже на исходе, бег замедлялся, и тут непонятная мне сила потянула его обратно, с той же силой, с какой он бежал. Он пытался хвататься за людей, но его неотвратимо тащило в обратную сторону, и это было до тех пор, пока он не схватил руку Учителя. Картина сразу изменилась, как будто всё мучившее его отступило. Я глядел на него во все глаза, это был молодой человек лет двадцати – двадцати пяти, в военной форме, в фуражке защитного цвета, потрёпанный, измазанный, вся форма его была не первой свежести.

– Помогите мне, там война, война бесконечна, я устал! Я не хочу туда больше! – говорил он, плакал, вытирал слёзы, говорил что-то ещё сбивчиво. Учитель гладил его по руке, по голове, по плечу, он успокаивался.

– Там, где я родился и вырос, всегда было неспокойно, но чем старше я становился, тем больше в мою жизнь входила война. Война поглотила меня целиком.

Однажды мой друг стал говорить мне странные вещи: он сказал, что никакой войны нет, всё давно кончилось и это лишь плохой сон, который затянулся надолго. Я его переубеждал: «смотри, враги там, мы здесь, у нас война!» – он же говорил – «почему тогда нас ранят, но не убивают? Мы всё время воюем и воюем, когда это кончится?»