– Алло?

На том конце линии раздался рёв:

– ААААААААА!!!! Она ответила! Мне ответила Марджори Касас!!! ООООО!!

Мардж размахнулась и шарахнула телефоном по столу, но он всё не затыкался, тогда она сбросила его на землю, несколько раз наступила, но мягкая домашняя туфелька не причинила серьёзного вреда. Взяла шнурок двумя пальцами, как дохлую крысу за хвост, и побежала к декоративному водоёму, который журчал неподалеку от беседки, а телефон тем временем разрывался от очередного звонка. Тогда она опустила его в ручей и держала под водой, пока он не умер. Потом Мардж, конечно, сообразила, что импульсивный жест стоил всех контактов, записанных в памяти, но в тот момент хотелось одного – тишины. Тишины и правды. Поэтому, наскоро похоронив чёрный трупик в клумбе, отправилась на поиски Карен. Та хлопотала на кухне.

– Кто продал мой номер? – грозно спросила Мардж, хотя и понимала, что Карен последний человек, которого можно в этом обвинить.

– Всех перечислить? – холодно осведомилась доктор. – Вы уже не первый раз задаёте странные вопросы. Кто сообщил журналистам имя, телефон, размеры одежды… Неужели надеетесь, что существует какой-то один предатель, который сливает информацию?

– Их несколько, что ли? – севшим голосом спросила Мардж.

– Скорее, я могу сказать, кто этого не делал. Самым сдержанным оказался Джон, и в некотором смысле немногословны сотрудники «Харпера». И если брат по-настоящему преданный человек, то издатели, похоже, просто опасаются вашего гнева. Имя-то они скрывать не стали… Кстати, уже пришли уведомления о дополнительных тиражах? Несколько типографий в экстренном порядке допечатывают ваши книги. С портретами на обложках…

– Только вашего яда мне не хватало. Нет, я ещё не смотрела почту. Надеюсь, не все ящики погибли, хотя глупо рассчитывать, что они не ушли с молотка.

Вернулась к ноутбуку и начала подсчёт потерь. Личная почта переполнена. Не стала читать ни одного письма, просто нажала несколько кнопок и удалила ящик с сервера безвозвратно. Заглянула в блог, который вела, как и всякий писатель, для обратной связи с публикой, ужаснулась, немедленно закрыла возможность оставлять сообщения и тоже удалила загаженную почту. И только третий адрес, по которому велась деловая переписка с «Харпером», держался. Лишь два десятка истерических посланий с баснословными предложениями – речь шла о переизданиях и новых проектах, и чем дольше она молчала, тем выше становились ставки. Финальный аккорд прозвучал вчера – договор с открытой суммой.

«Таки я неплохо умею торговаться, этого не отнять, – подумала мрачно, – всего-то и надо несколько дней не смотреть почту».

Пожалуй, послезавтрашняя встреча с Президентом имеет некоторый смысл. Если она, Мардж, не хочет провести остаток жизни в подземном бункере, придётся жестко регламентировать отношения с внешним миром, обеспечить сохранность тайн и надёжную связь с теми, с кем хотелось общаться ей. Правда, говоря по справедливости, сейчас трудно вспомнить кого-нибудь подходящего. Ничего, сначала всё организуем, а уж люди-то найдутся. Теперь Мардж решила стать более придирчивой в выборе друзей.

На мгновение представила себя в хрустальном бассейне, в окружении величайших секс-символов планеты…

Тьфу, гадость какая.

Одно ясно – несколько ближайших дней придётся потратить не на книгу, это точно.

Земля плыла под ногами, никого не осталось рядом, только непутёвый малыш Джонни сохранил верность. Вспомнила вчерашний разговор:

– Привет, сестричка! С днём рождения! Ну и заварила же ты кашу!

– Я? Да я сама в этой каше варюсь, как кусок грудинки. Ты-то как, Джонни?