Психологическая роль отца не дается отроду, как семейно-родовая, она принимается и формируется и может оказаться искаженной. Отцовство выплавляется в горниле любви и власти, чувств и ответственности. Роль отца генетически связана с ролью сына, то есть связана со всеми отношениями в семье, со зрелостью личности. Едва ли инфантильный мужчина сможет стать зрелым отцом. Однако отцовство может стать двигателем мужественности, мощной мотивацией развития личности.
С утратой обществом патриархальных свойств ощутить в себе отца стало труднее. Да, культура хранит смыслы и знаки, и христианская культура – в первую очередь. Хранит это в себе и ислам, и иудаизм. Все авраамические религии – «отцовские», потому что в них есть поклонение праотцу Аврааму. В полноте и идеале тема отцовства раскрывается прежде всего в истории праотцев Библии: Адама, Ноя, Авраама, Иакова, Исаака, Моисея, Иисуса Навина, Давида. Ветхий Завет показывает нам модель духовного, социокультурного, семейно-родового отцовства.
Весь образ жизни античного и средневекового общества был патриархальным. Отец и мужчина в те времена – почти аналогичные статусы. Не просто мужчина, но именно отец семейства признавался главой семьи. Отцовство было частью социального статуса и частью личностной структуры. Но главное – отцовство было определено в семейной иерархии безусловно и пожизненно.
Патриархальность обеспечивала стабильные семейно-ролевые отношения. Мужчина, вступавший в брак, обретал устойчивое психологическое место в семье и мог развивать свое личностное отцовство. Это вовсе не гарантировало успеха в роли отца, но все-таки право на отцовство было укоренено в культуре, его не требовалось завоевывать, как сейчас. Мужчина вместе с отцовством приобретал уважение и признание как в семье, так и в обществе.
Дореволюционная культура в России была ещё патриархальной, но уже начала распадаться. И если эта проблема стояла уже в начале XX века, то как же остро она стоит сейчас, сто лет спустя, после того как мы прошли не только через разрыв церковной традиции, но и фактически через разрыв института семьи. Культура отцовства в религиозном и духовном смысле повреждена и стремительно распадается. Это факт. Процесс этот начался очень давно, в значительной степени он связан с утратой патриархальности.
II. Незаменимый родитель
В поисках утраченных связей
Как пастырю и как психологу мне приходится сталкиваться с серьезными проблемами и препятствиями в восполнении утраченных или вовсе не существовавших отношений детей с отцами.
Вот рассказ одной молодой женщины: «Отец появился в моей жизни, когда я была уже взрослой. Он начал искать со мной встреч, звонил мне, но для меня это было в тягость…Я ненавидела себя за то, что очень похожа на него. Ненависть к себе прошла после того, как мне в ходе психотерапии удалось принять своего отца, понять, что он в самом деле родной человек, что он – часть меня. Эта недостающая часть моей личности, которую я столько лет отвергала, как будто встала на место. Я перестала выживать и начала полноценно жить».
Опыт, открывающийся в этой сложной личностной работе, показывает важность отцовской темы. К сожалению, нередко обращение к ней происходит уже после того, как отец умер. Но и в этом случае восстановление утраченной связи не менее значимо для личности человека.
Я обычно говорю так: если вы узнаете, что ваш отец уже умер, найдите того, кто был с ним в последние годы, дни, попросите, пусть вам расскажут, каким он был, что говорил, как говорил.
Из рассказа Олеси: «У меня не было папы. Никогда. Передать ощущения ребенка, который рос без отца, наверное, невозможно. Поймет только тот, кто сам прошел через это. Как описать ту пустоту, которая живет внутри тебя? Ребенок не может посмотреть на ситуацию со стороны, поэтому долго не понимает, что с ним