Но наибольшую услугу Москве и Восточному Берлину Клеменс сослужил, когда завербовал другого бывшего офицера СС, своего друга и товарища, оберштурмфюрера Хайнца Фельфе. КГБ присвоил ему кодовое имя «Курт», разработал для него легенду, и игра началась[57].

Однажды в 1950 году Фельфе потребовал встречи с министром внутренних дел ФРГ Густавом Хайнеманом – ему нужно было обсудить важный вопрос. Министр согласился его принять. Хайнц Фельфе, разыгрывая волнение, сообщил, что его старого товарища Ханса Клеменса поймали на крючок русские и требуют, чтобы он стал их шпионом в «Организации Гелена». Такой шанс обмануть СССР и ГДР нельзя было упускать. Министр направил Фельфе в органы внутренней разведки, а они – к Гелену. В «Организации Гелена», увидев, что оба работали на СД (Службу безопасности рейхсфюрера СС (Sicherheitsdienst, SD)), ничего не заподозрили и взяли их на работу.

В 1953 году Фельфе перешел ко второму акту спектакля. Он сообщил «Организации Гелена», что создал в Москве разведсеть, которой руководит офицер советской армии, – таким образом он может постоянно получать информацию. И действительно – из Москвы в Мюнхен потекли сведения. Это была искусная смесь из правды и дезинформации: в КГБ знали, что без правдивой (однако не жизненно важной) информации они не смогут заставить противника поверить ложной. Так Фельфе стал звездой «Организации Гелена». Теперь он под кодовым именем «Фризен» работал в контрразведке советского отдела «Организации Гелена». Как говорил сам Гелен: «Фельфе получал такие сведения, которые больше никто не мог добыть».

Так Фельфе в 1958 году стал начальником контрразведывательного управления «советского» отдела БНД (так «Организация Гелена» стала назваться в 1956 году, однако сам Гелен и его команда не потеряли своих постов). Это и было причиной, почему Вольф сравнивал Фельфе с Кимом Филби – агентом КГБ, руководившим «советским» отделом британской внешней разведки. Работа Филби состояла в выявлении советских шпионов, однако он сам был шпионом. Точно так же Фельфе был обязан раскрывать советских и восточногерманских шпионов в интересах разведки Западной Германии, тогда как таким шпионом был он сам.

Еще до своего разоблачения Фельфе начал вызывать подозрение в штаб-квартире БНД в Пуллахе. И не потому, что он где-то «прокололся», а из-за того, что слишком уж сорил деньгами, заработанными на шпионаже.

Судьбы Фельфе и Филби еще раз пересеклись, когда их разоблачили. Обоих выдали перебежчики – офицеры КГБ, бежавшие в США.

15 декабря 1961 года в посольстве США в Хельсинки попросил убежище атташе посольства СССР в Финляндии Иван Климов (настоящее имя – Анатолий Голицын). Он был майором КГБ и работал в отделе стратегического планирования. Невысокая должность, однако у него был доступ к архиву с делами агентов КГБ на Западе. ЦРУ тайно перевезло Голицына из Финляндии в Швецию, а уже из Стокгольма – в Вашингтон. Голицын сообщил американцам не только советские методы вербовки и связи, но и имена важных двойных агентов, сумевших проникнуть в западные разведслужбы. В допросе лично участвовал глава контрразведывательного управления ЦРУ Джеймс Джизес Энглтон. В КГБ начался переполох, была заморожена вся активность в резидентурах по миру, секретные операции были приостановлены до особого распоряжения[58]. Разоблаченный Филби пропал в Бейруте, а затем объявился в Москве. Фельфе же сбежать не смог и был арестован.

В скором времени станет известно, что Фельфе нанес Западу почти столько же вреда, сколько и Филби. За одиннадцать лет работы в разведке ФРГ он сдал СССР и ГДР 94 агента и осведомителя БНД, снял на шпионский фотоаппарат «Минокс» около 15 600 документов и локаций (всего он передал 300 кассет пленки и 15 папок микропленки), сделал 20 магнитофонных катушек с голосовыми записями.