– Ты уверен, что хочешь поступать в ЯГУ? – дальше спрашивал Вячеслав Николаевич.

– Это не от меня зависит. – Я уводил в сторону от него взгляд, в надежде показаться очень занятым. Разговаривать с ним лишний раз не хотелось.

– А от кого зависит, Игореш? Только ты должен решать свою судьбу, и никто другой.

– Моя семья не потянет обучение в Москве, да и матери будет легче, если буду неподалеку.

– Игореш, если вопрос в деньгах, то не проблема. Мы поможем. Разве ты сам не заработаешь денег в столице? С твоими мозгами пирамиды создавать, а Владик тебе в помощь будет. Так что для хорошего друга не жаль ни бабы, ни супа.

Меня всегда забавляло его коверкание пословиц, но в отличие от остальных, я даже не улыбался на них, мне они казались очень пошлыми и безвкусными, как он сам, да и его сын. Никогда не понимал, что во Владике находили девчонки – обычные тупость и отвага в совокупности с глупыми вульгарными шутками. Единственное оправдание, которое находил, это его широкая квадратная челюсть – подарок по отцовской линии. Она создавала иллюзию мужества и надежности, что во многих постсоветских семьях считалось очень важными качествами.

– Игореш, ты все-таки получше подумай о своем образовании, но если не передумаешь, то знай, я всегда буду рад тебя видеть у себя на заводе.

Он по-дружески хлопнул меня плечу и направился к нашей классной руководительнице.

Вячеслав Николаевич – директор Родищенского Тракторостроительного Завода, и предложение в дальнейшем работать на него весьма заманчиво, ведь своих людей он не обижал и поощрял на работе, но проблема заключалась в том, что через четыре-шесть лет он обязательно бы забыл обо мне и о том, как я помогал его сыну.

– Чего он хотел? – спросил подошедший ко мне одноклассник.

Мансур Алиев – один из тех, кто по случайности оказался в этом звездном классе. Его родители переехали из Казахстана в поисках лучшей жизни. По рекомендации подали документы в школу №7, и руководители школы решили направить Мансура в наш класс, как диковинку, для разнообразия. «Посмотрите, какой интересный и разнообразный у нас класс», – подобное я однажды услышал от директора, хвастающегося перед руководством города. И, когда он попал в наш тогдашний восьмой класс, мы нашли общий язык и особенно общие шутки. Мы смеялись за спинами наших одноклассников, сплетничали и осуждали их праздный образ жизни. Конечно, за стенами школы мы уже общались реже.

– Ничего такого, – отречено ответил я, даже не поворачивая голову в сторону собеседника. – Просто расспрашивал о моих дальнейших планах после школы.

– Владику помог? – аккуратно уточнил у меня Мансур.

– Если больше ничего не присылает, значит да. Хотя ему помог только с частью А и Б. Из части Ц он так ничего и не прислал. Видимо, не надо.

– Ему и этого хватит. Жирно иначе.

Я лишь улыбнулся краешком губ на его очередную брошенную колкость в сторону моего соседа по парте.

– Посмотри на это чучело. – Его глаза были устремлены на Вячеслава Николаевича. – Весь в сына.

– Скорей наоборот, – с более очевидной улыбкой ответил ему. – Тем более он глава родительского комитета, это его обязанности, решать с училками проблемы.

– Знаем, какие они проблемы решают. К примеру, в какой ресторан пойти вечером.

– Не, Владик сказал, что батя хочет уговорить нашу маразматичку притащить на выпускной бухло, чтобы мы «легально» при предках пили, тем более никто не против, кроме самой маразматички.

Мансур взглянул на меня, как на идиота. Не хватало только чтобы он покрутил пальцем у виска.

– Наша святоша не согласится, когда она увидела меня с сигаретой, то такой скандал устроила.