– А неофициально?

По тому, как Гладышев наморщил лоб, можно было понять – вопрос полковника застал его врасплох.

– Простите?

– Официально зарегистрировано девять секций. Существуют ли незарегистрированные?

– Таких данных нет, но люди, увлекающиеся подобными видами спорта, есть. Сами изготавливают арбалеты, созваниваются, выезжают за город, где тренируются, проводят соревнования.

– Фамилии, имена, места тренировок?

– Выясняем.

Имея под рукой план доклада, оказалось не просто выискивать переходы от одного вопроса к другому. От этого ответы Гладышева выглядели сумбурными.

– Продавцов в магазинах опрашивали? – продолжил наседать начальник отдела.

– Опрашивали. Все, кто когда-либо приобретал арбалеты, имели официальные разрешения. Идет проверка каждого.

– Что думаешь по поводу арбалетчицы?

– Напрасно теряем время.

– Обоснуй?

– Арбалет, из которого стреляли в Черкашина, нестандартный, при относительно небольших размерах он обладает невероятно мощной системой натяжения.

– Так, – поерзав в кресле, Мостовой выпрямил спину. – С этого момента, поподробнее.

Вынув из папки листок, Гладышев передал полковнику.

– На рисунке изображена стрела, та, что задела плечо Черкашина. Изготовлена из сплава, похожего на алюминий. При этом чрезвычайно крепкая и, что самое важное, раскладная.

– Раскладная?

– Да. Состоит из двух частей, каждая из которых размерами чуть больше карандаша. Соединяющий замок надежен настолько, что при ударе с десяти метров в дерево стрела не сложится и не сломается.

– Не сложится и не сломается, – повторив, Мостовой вынул из стакана два карандаша и приставил один к другому. – Получается, размер меньше той, что убила Мытника.

– Да, – произнес Антон.

Сунув один карандаш в стакан, а другой, оставив лежать на столе, полковник развернулся лицом к сидящему по правую руку старшему лейтенанту Горбенко.

– Что с экспертизой стрелы Мытника?

Горбенко встал.

– Изготовлена кустарным способом. Человек, сконструировавший стрелу, знал толк в устройстве арбалета.

– На чем основано заключение?

– На специфике материала и рисок на стреле. По ним эксперты определили степень натяжения спускового устройства – не такая, как в тех арбалетах, которые продают в магазинах.

– В чем отличие?

– В убойной силе. Если обычный арбалет способен пробить доску толщиной сорок миллиметров с расстояния двадцати метров, то тот, из которого стреляли в Мытника, прошил бы такую доску с тридцати.

– И каков вывод?

– Надо искать изготовителя.

Треск сломанного карандаша заставил сидящих за столом офицеров вздрогнуть.

– Чего-чего, а выводы делать мы умеем.

Брошенный в сторону Антона взгляд означал, что тому следует приготовиться.

– Кстати, Гладышев! Интересовались у руководителей секций, кто мог изготовить арбалет, примененный при покушении на Черкашина?

– Интересовались.

– И что?

– Есть пара фамилий. Не успели опросить.

– Возьми на контроль. И не тяни. Стрелковых дел мастера знают, кто какое оружие изобрел, потому могут дать информацию куда более полезную, чем продавцы магазинов.

Глянув на Горбенко, полковник ткнул указательным пальцем в рисунок.

– Пусть эксперты проведут анализ обоих стрел на наличие слюны, частиц пота и сравнят с данными, обнаруженными в квартире Мытника. И не забудь приложить заключение по поводу устройства, которое арбалетчица применила для спуска с балкона. Криминалисты утверждают, что оно самодельное.

– Есть! – Произнес Горбенко, давая понять – все, о чем говорил начальник, будет взято под личный контроль.

– На очереди доклад старшего лейтенанта Васнецовой, – заглянув в план совещания, произнес Мостовой. – Кто не знает, ставлю в известность: Васнецова – сотрудник районного отдела, на территории которого было совершено убийство. В группу включена по рекомендации Черкашина и Гладышева. Прошу отнестись с пониманием. Вам слово, Екатерина…