– «Ворожей, если ты меня слышишь, то мою деревню Верхнее устье обойди стороной! А то мы поссоримся».

– Тогда завтракаем и выдвигаемся.

Быстро позавтракали и собрались. Вся деревня нервно ждала, когда местный кузнец оркам топоры на точит, а затем вышла нас проводить и ещё несколько раз перекрестили и плюнули на дорогу. За чем-то. Суеверные какие-то. И пугливые…

Пугливых попалось очень много. Стоило нам только кого-то встретить на дороге, как те замирали при виде орков. Тот факт, что я ехал впереди не сильно менял ситуацию. Тут люди бежали от одних орков и встречали других перед собой, что ещё им было думать?

– Не лепи горбатого! – выкрикнул Сар’иг и какой-то мужик, что шёл рядом с поводьями нам на встречу и косился на нас прям там же сел на задницу. Орки как по команде заржали, да так, что едва не попадали с волхов.

Мало мне было орков, так их волхи заразились настроением своих наездников и стоило из-за поворота показаться очередной телеги, как они разом утробно зарычали. Мужик бросил поводья и побежал в лес от страха. Его баба завизжала. Следом телега вообще под откос пошла от того, что там явно кто-то попытался быстро развернуться. Орки ржут, Катя сдержанно улыбается и на меня косится. «Что за детский сад?», – поднял я лицо в небо.

– Кто старое помянет, тому глаз вон, – на этот раз отличился Гобаг’ок. У них игра началась, кто сильнее простых людей напугает. Для пущего эффекта, он ещё и ножечек вытащил по примеру Кати. Ну, это для него нож, а для окружающих вполне себе нормальный короткий меч.

– Эй горбатый. Ты чего там лепишь?! – орки стали ржать уже на середине фразе, потому что там был реально горбатый мужик и от подобного обращения он аж подпрыгнул. А к концу фразы он бежал как ошпаренный… Причём имел при этом вполне здоровый вид. Я был в прострации от столь чудесного выздоровления, а вот у Кате сработали природные рефлексы на движущуюся цель. Стоило ему только побежать, как она уже летела следом. Подкосила ему ноги и потащила к нам. Если он пытался затеряться среди людей, то попытка была обречена на провал с самого начала. От острого обоняния оборотня ему не скрыться.

– Чего это она? – удивился Торезгор.

– Не знаю, – вздохнул я. Судя по всему какой-то шпион. Да на кой чёрт он нам нужен! Так и хотелось выкрикнуть ей: «Фу, кака». Но нет же. Поймала.

– Шпион значит? Это хорошо, – оскалился орк. Да какой он орк, мясник самый настоящий.

Катя тащила упирающегося человека.

– Отпусти-и-и-те. Люди, убивают. Помоги-и-и-те.

И вот что с ним делать, я строго посмотрел на Катю. Даже, если и шпион, дальше то что? Мне с ним разбираться совершенно не хочется. Тащить его куда-то и кому-то сдавать. А может это вообще наш шпион… зордакский. Хотя вряд ли. Будь он таким, то шёл бы себе вполне открыто и не скрывался.

– А может убить его? – неуверенно предложила Катя. – Я и экзамены сдала.

Орки недоумённо переглянулись.

– Вы люди порой дикие какие-то. Почему вам для того, чтобы убить экзамен нужно какой-то сдать?

– Не какой-то, а по письму, – зачем-то уточнила Катя, а я хлопнул себя по лбу и закатил глаза. Всё, сейчас снова начнётся.

– Чтобы кого-то убить, нужно писать уметь?

– У людей обычай такой есть, – Горбаг’ок решил блеснуть своими знаниями. – Они некролог пишут по убитому, прежде чем его закопать. А ещё могилы подписывают. Так что если писать не умеешь, то и убивать нельзя. Смертельно обидишь павшего воина.

Вы бы ещё перекрестились… Да я пошутил!

– А мы почему не пишем?

– У нас шаманы есть.

– И как эти дикие вообще живут без шаманов?!

– Так и живут, – Горбаг’ок пожал плечами. – Несколько лет учатся и сдают экзамены. – А потом идут и убивают друг друга.