– Да…
Корней дотронулся до темных пупырышков, растущих из лунной поверхности.
– Гнезда, – сказал Леффлер.
Корней открыл рот, но гость перебил:
– Сто третья, пожалуйста.
«Шиза», – подумал Корней, листая.
Гость, конечно, не был восставшим из могилы Дымом. Обыкновенный задрот, помешанный на конспирологии.
– Срединное море, – пояснил Леффлер. – К востоку от кратера Триеснекер. Снимки сделаны вручную с орбиты в ходе миссии «Аполлон-десять».
– Ладно, и что это?
Корней изучал каменистую равнину, куски реголита, подобие обелиска, бросающего тень на ближайшие хребты. В офисе странно пахло: мокрыми сигаретными бычками, подвалом, котельной…
– Башня, – промолвил Леффлер. В голосе звучали глумливые интонации. – Трехкилометровый аномальный объект на лунной поверхности. Высокоорганизованное образование. Артефакт. На увеличенных снимках, сделанных с негативов, различима конструкция, состоящая из отражающих свет кубических ячеек.
– Ух ты! – сказал Корней, интересом маскируя иронию. – База пришельцев?
– Кратковременный выброс газа, попавший в объектив. Игра теней и эрозии. Или облако пыли в межзвездном пространстве на линии видимости камеры. Или нагромождение лавы. Или дефект на пленке «Истмен Кодак». – Леффлер отлип от спинки и наклонился к Корнею: – Или мой дом.
Секунд пять Корней молчал, глядя в поблескивающие стекла очков, на полумесяц насмешливой ухмылки.
– Круто, – подытожил он, вставая. – Я сейчас.
Лишь повернувшись к Леффлеру спиной, он заулыбался. Прикусил язык.
В глубине офиса, рядом с кладовкой, находился туалет. Корней заперся, нашел в адресной книге номер начальника.
«Дом на Луне! Жаль, Соловьев этого не слышал».
Считая гудки, Корней отметил, что психи разной степени агрессивности наводнили Прагу. Будто мало ему Сектанта, занимающегося членовредительством на остановке.
– Алло, – ответила женщина. Жена Коли.
– Алис, привет. А где шеф?
– Мы спим, – сказала Алиса. И отключилась.
Корней посмотрел на мобильник.
«Мы спим», – Алиса произнесла это так, словно жевала кашу.
«Что за черт?!»
В офисе ждал новый сюрприз. Пан Леффлер испарился. И рукопись прихватил.
«Ушел втюхивать другим свою ахинею про башни», – подумал Корней.
Работа не ладилась – выросший двойник Дыма оккупировал мысли.
«Гнезда… птенцы…»
Корней раздраженно выругался.
Начальник так и не появился в издательстве.
Гугл поведал скучающему Корнею о мистификациях вокруг спутника Земли, о двадцатимильных башнях, якобы сфотографированных советским «Зондом» в Море Кризисов, о шестисотполосной аналоговой системе «Сейверора-6», позволившей заснять цепочку лунных пирамид.
– Истина где-то рядом… – пробурчал Корней.
В пять он заехал к Соловьеву, но издатель не открыл подъездную дверь. Из динамика домофона раздался отрывистый голос Алисы:
– Мы спим!
На этом все.
Дебрецен…
Сновидениям Криста придавала особое значение. Обычно она просыпалась несколько раз за ночь и, проснувшись, записывала парой слов увиденное во сне. «Ужин, мама». «Зоопарк, паника». «Золтан, поцелуи». Тетрадь с ручкой лежали на тумбочке. Так наутро она могла вспомнить не только последний сон, но и все приснившиеся.
Этим утром она не успела просмотреть записи – младший сын разбудил криками. Его мучили кошмары. Какие, он не рассказал. Лишь к вечеру Криста заглянула в тетрадь.
Прошлая ночь подарила одну запись.
«Убила детей».
Баночка крема выпала из дрогнувшей руки.
Бердянск…
«Мы прощаемся сегодня… до свиданья говорим…»
Надя порылась в памяти, чертыхнулась и вынула из кармана потрепанную шпаргалку.
«Этот центр непременно скоро снова посетим».
Она зевнула от души. Программа завтрашнего мероприятия никак не желала зубриться. Адский день. Сначала близняшки из шестого отряда истошно кричали во сне во время тихого часа. Потом мальчуган умудрился получить солнечный удар – в конце августа, в последний день смены.