Виленвиец еще раз пробежался глазами по строчкам послания.

«Сын,

мой агент сообщает о беременности Натаны. Полагаю, поздравлять тебя излишне, ты не имеешь к этому ребенку ни малейшего отношения.

Мне кажется, самое время вспомнить, что Натана – торейская шпионка и поступить с ней так, как и следует поступать со всяким пойманным шпионом. Нам ни к чему продолжать это представление: тебе давно нужна свобода, а Натане давно пора получить по заслугам. Мы и так проявили чересчур много терпения и такта. Особенно ты.

Жду твоего решения. Не медли, нам желательно покончить с этими сложностями до того, как родится ее ребенок.

                                          Искренне твой».

Ладин нашел у секретаря в сумке дощечку, бумагу, перо с чернилами и сел писать ответ. Он просил подождать еще немного, хотел прежде поговорить с Натаной сам. Уже запечатывая конверт, заметил: пальцы его не слушаются. Досадуя на свою слабость, он отдал ответ секретарю и отправился гулять по городу.

Вернулся ближе к закату. Дом пустовал: Хон уехал отсылать письмо, а Солак, вероятно, не вернется до утра. Слуг у огненнолисого не было, и гость сам хлопотал над ужином. Он зажег в столовой свечи. Выложил покупки. Посуду и приборы нашел без труда, в большом деревянном буфете рядом с кухней. Нарезал копченую свинину тонкими, почти прозрачными ломтиками, накрошил сыр маленькими кубиками, помыл овощи и разложил их по тарелкам. Откупорил бутылку неплохого красного сухого вина и уселся за стол. Настроение было так себе, но на этот случай Ладин купил засахаренные орехи: если вино не поможет, в бой вступят они.

Он только приступил к трапезе, только отправил в рот кусок сыра и, смакуя его, отломил горбушку ароматного багета, как в столовую вошел Солак. Вид у него был такой, что краше в гроб кладут. Виленвиец налил бокал вина и предложил его страдальцу. Тот принял подношение с благодарностью, сделал пару глотков, сел за стол и, вилкой прихватив немного свинины, отправил мясо в рот. Сын Хозяев Еруды вымучил улыбку.

– Я ждал вас утром. Слуг у вас нет, вот я и решился. Простите, если я чересчур наглый гость.

– Утром? – удивился Солак. – Вы все неверно поняли. Веталия – моя давняя подруга. У нее строгий отец, семеро старших братьев, и она снова собирается замуж! – мужчина вздохнул. – Она, конечно, опять промаринует жениха и передумает, но вдруг нет? Мучение, да и только!

Ладин похвалил себя за предусмотрительность: он купил два бутыля вина. Снова наполнил опустевший бокал провожатого и приготовился слушать. Чужие истории отвлекали от собственных забот.

– А что мешает сделать Веталии предложение? Вы недостаточно богаты? Или кровь неблагородная?

Солак в сердцах махнул рукой, ближайшая к нему свеча погасла.

– Кровь у меня благороднее некуда, и денег достаточно. Отец Веталии, конечно, так богат, что сравниться с ним могут, наверное, только Хозяева Еруды, но я уж точно не беднее очередного женишка. Отец ее терпеть меня не может, но и это я бы пережил как-нибудь… Я не свободен. Я обещан Иле. И обещание это как капкан, выпустит только без одной лапы.

Ладин отправил в рот очередной кусок мяса. Зажег погасшую свечу от другой.

– Не похожа Ила на счастливую невесту… Может, она отпустит вас?

Солак усмехнулся. В очередной раз опустошил и наполнил бокал. Вздохнул.

– Все не так просто. Шестнадцать лет назад мои родители организовывали заговор против клана Вепрей. У клана Огненной лисы прав на верховенство не меньше. Их разоблачили, и чтобы сохранить свою жизнь, моим родителям пришлось дать клятву. Там было много пунктов, меня касались только два: я обязан по первому требованию жениться на Иле, и наши дети должны войти в клан Вепрей. Нарушить клятву, как вы понимаете, я не могу. Остается только ждать, пока Ила выйдет замуж за другого. Но чем дальше, тем надежд меньше.