Маня, Алик и Та-Та вскочили на ноги и ринулись по проходу вниз. Люди продолжали подниматься повыше. Поэтому детям приходилось бежать против потока.

Оказавшись у бортика, Маня пыталась шепотом крикнуть через все поле: «Ромка!». На удивление, мальчик повернул голову в сторону сестры. Просто он ожидал, что Маня, увидев его, тут же окажется именно там. Видя, что привлекла внимание Ромки, Маня потрясла кулаком. Но малыш лишь широко улыбнулся и весело помахал ребятам. Он махал и махал, потом повернулся, вспомнив, что надо помахать и бабушке.

Маня прижала руку ко лбу и покачала головой.

– Он меня с ума сведет, – сказала девочка.

Тут послышались гневные требования со стороны трибуны участников.

– Чего вы ждете? Ловите фуфангота! Гоните фуфангота! Фуфангот не может участвовать в турнире! Кто им позволил? Как вы это допустили?

– Плохо дело, – сказала Та-Та, оглянувшись на других участников. Они, как Маня только что, потрясали в воздухе кулаками.

– Так нас и вовсе снимут с турнира, – помрачнел Алик.

– Главное, чтобы Ромку не обидели, – сказала Маня.

Дети не успели придумать ничего, что бы они могли сделать в этой ситуации, как все крики разом стихли. Маня, Алик и Та-Та удивленно посмотрели на зрителей и на своих соперников. А те, в свою очередь, устремили взгляды в одну точку. Оказалось, точка эта находилась там, где сидели судьи турнира.

Жюри состояло из пятерых человек. И сейчас все пять фигур были на месте. А значит, организаторам удалось-таки найти нового судью взамен Ветрикуса Семнадцатого, скоропостижно и не по своей воле покинувшего этот мир.

– Согласно правилам турнира, … – сейчас громогласно вещала одна из фигур судейского сектора.

К ней-то и было приковано внимание всех, кто находился на ипподроме. Пожалуй, только Плямчик беззаботно пытался поймать лапой какую-то букашку.

– Не верю своим глазам… – сказал Алик. – Ворона!

– Та-Та, да это же Ганза Альбертовна! – Маня от удивления схватила подругу за локоть.

– Не может быть! – Та-Та протирала глаза и снова вглядывалась.

Но ничего не менялось: пятым судьей действительно стала ее тетя Ганза Альбертовна, которую дети между собой называли Вороной. Несколько месяцев никто не знал, где она находится, вернется ли целой и невредимой, жива ли она вообще. И на тебе – объявляется на турнире Конбуки. Да еще так эффектно.

– … участник поединка должен выступать на волшебном или не волшебном животном, которое живет или известно в Маголяндии. Нельзя выдавать за животных зачарованные конструкции или приводить на арену неведомых ранее зверей, – продекламировала Ганза. – Фуфангот – известное в Маголяндии местное животное. Нарушения правил в данном случае нет. У судейского корпуса нет прав отстранить чародея Романа и фуфангота Плямчика от участия в турнире. Участник может продолжать выступление.

Ганза, в отличие от своих пестрых коллег, была облачена в строгое черное платье. Что придавало ей особую серьезность. Она говорила четко, жестко, спокойно и важно. Завершив речь, Ганза Альбертовна грациозно села. Это был знак к продолжению соревнований.

Слова возымели успокоительный эффект для публики, участников и других судей. Зрители возвращались на свои места. Теперь они чувствовали себя неловко и сами не понимали, почему так испугались.

– Не знаю, чего это все струсили, – слышались разговоры.

– А ты сам, почему тогда ушел?

– Так ты ж пошел, а я за компанию…

Первый поединок Ромки завершился его досрочной победой. Мальчик даже не успел копье поднять, как бледный юноша выбросил свое. Этот жест означал: «Сдаюсь». Прозвучали фанфары, на счету команды Алика прибавилось одно очко.