Напрягшись, я взяла ватный тампон и стёрла красную жидкость, выступившую в области небольшого разреза.

Тампон отправился в следующий пронумерованный поднос.

— Обязательно сделайте анализ этого вещества, — сказала строго. — На этом пока всё.

— А как же вскрытие? — расстроились учёные.

— Прежде мы должны узнать, что за красное вещество мы нашли в её теле и вот эту пластину.

— Вы думаете, что это что-то может быть опасным?

— Я много чего думаю. И первый от меня мудрый совет всем вам – никогда не спешите. Лучше перепроверьте всё, чтобы не совершить глупостей и непоправимых ошибок. Мы не знаем, что это за жидкость и не знаем, чем бальзамировали мумию, что её кожа…

— Как у живого, только очень сильно истощившегося живого, — закончил за меня мысль ассистент.

— Да. Пусть придут сначала анализы. Сделайте пробы на все возможные и невозможные вирусы и бактерии. Когда будем уверены, что опасности нет, продолжим вскрывать, а то мало ли что в ней лежит…

— Я знаю, что в египетских мумиях нет органов, кроме сердца. Египтяне считали, что душа находится именно в сердце, поэтому оставляли только его, а все остальные органы, включая мозг удаляли. А пустоты заполняли льняными бинтами.

— Жуть, — наигранно передёрнула плечами моя помощница.

— Аккуратно зашейте и уберите её обратно в ящик. И за работу.

— Сделаем, доктор.

Я покинула операционную в весьма разобранных чувствах. На моей практике это первые непонятный труп. Кто была эта девушка? Почему её тело столь странное…

Уже сидя в кабинете, быстро накидала первый отчёт о сегодняшнем недовскрытии.

Поставила локти на стол и сдавила пульсирующие виски.

Что-то голова разболелась. Обычно я не страдаю головными болями.

А дальше – больше. Ощутила, что что-то тёплое потекло по губе и закапало на столешницу.

Открыла глаза и нахмурилась. Из носа пошла кровь.

Так, пора домой. Это явно перенапряжение.

3. Глава 3

* * *

В лаборатории

Анна долго разглядывала снимки мумии и никак не могла понять одного.

— Юр, вот ты вроде как разбираешься в египтологии, можно тебя помучить вопросами?

Юрий кивнул, задумчиво кусая шариковую ручку.

— Да, спрашивай.

Анна почесала кончик носа и прежде чем спросить, снова посмотрела на снимки, сделанные томографом, а потом на записи первого отчёта.

— Органы всегда удаляют во время мумификации?

— У египтян было именно так, Ань. Если ты спрашиваешь за нашу мумию, то с ней абсолютно всё неясно. Смотри, когда внутренности удаляются, то процесс гниения не то, чтобы прекращается, но основательно так замедляется.

— Знаю, знаю. После смерти мозг и иммунная система больше не функционируют и все микроорганизмы с анаэробными бактериями, наконец-то ликуют от полученной свободы и начинают жрать кишки и все органы.

— Именно, дорогая моя. После смерти в наших телах происходят настоящие апокалипсисы, поэтому я всеми «да» за кремацию.

— Но в нашей мумии почти все органы на месте, — непонимающе произнесла девушка. — Жаль, что мы не продолжили вскрытие. Вот бы посмотреть на них.

— В смысле все органы? Чего-то не хватает? — удивился Юрий.

— На снимках в некоторых местах неразборчиво видно, но, кажется, у неё отсутствует вся система пищеварения …

— Эта мумия – одна сплошная загадка, — тряхнул он головой.

— И не говори, Юр… Вообще ничего не понимаю.

— Может ответ кроется в загадочной красной жидкости? — предположил Юрий. — В самом-то деле, ну не может же это быть настоящая кровь!

— Хочешь сказать, что её внутри каким-то особым образом обработали?

— Я не знаю, Ань. Если доктор Ван Мельсинг оказалась застигнутой врасплох, то, что о нас говорить.

— Хорошо, тогда расскажи мне, как вообще делается мумия. Я знаю про этот процесс поверхностно.