Было тихо, как бывало ранним утром, и спокойно, как бывало в отсутствие на улице торопящихся людей и потока недовольных водителей на забитых дорогах. Птицы всё ещё пели горожанам сочинённые мелодии, шумел ветерок, играющий с шелестевшей листвой. Рассвет мягко накрывал Чикаго. Улицы пустовали. Пригород и вовсе застыл во времени. Я ускорил шаг, чтобы выйти в более оживлённое место. Автомобили спали рядом с домами, скромно располагаясь на обочинах или подъездных дорожках. Я шёл всё дальше, убрав руки в узкие и жутко неудобные карманы джинсов. Кожанка продолжала покоиться на моих плечах, отчего прохладный утренний воздух пробирался к чёрному свитеру. Она регулярно сползала от быстрой ходьбы, приходилось постоянно возвращать её на место. На теле выступили мурашки, но мне не хотелось надевать куртку нормально и застёгивать до самого горла. Холодок остужал мысли, заставлял ни о чём не думать. А думать мне совершенно не хотелось.

Бродяги слонялись по улицам всю ночь, поэтому теперь они спали, где попало. Один из них поднял голову, когда я свернул в один из знакомых переулков, и проводил меня взглядом вплоть до следующего поворота. Высокое здание сверкало не так ярко, как могло бы, на панорамные стёкла осела дорожная пыль. Я недовольно посмотрел на отражение, задерживая на себе внимание. Совсем не похож на бандита, максимум хулиган из старшей школы (и тот безобидный). Оторвавшись от своего телосложения, тяжело вздохнул и посмотрел на дорогу. Сверкающий от чистоты чёрный «БМВ 8» тихо скользил по дороге словно призрак. Один на трассе. Он привлекал внимание.

Кто ещё не спит в такую рань?

Взгляд зацепился за тонированные стёкла. Окно пассажирского сиденья было опущено. Парень хмурился и смотрел прямо перед собой. Удлинённые пряди чёрных волос на макушке слегка неопрятно падали ему на лицо, задевая верхнюю линию бровей. Почувствовав на себе пристальный взор, он слегка повернул голову, и в жилах мгновенно застыла кровь. Парень властно наклонил голову; впился в меня глазами, при этом не прилагая никаких усилий. Лёд в них прожигал меня изнутри, словно жидкий азот плавно растекался по венам. Дыхание перехватило. Я не мог отвернуться, а он продолжил смотреть. Жестокие голубые глаза, отдающие холодом самой Антарктиды. Всё говорило мне бежать, каждая мышца в теле напряжена до предела. Взгляд невольно прошёлся по его острой скуле, вторая утопала в тени. Кто-то сидел на соседнем сидении, но профиль другого незнакомца был скрыт за тьмой внутри салона. «БМВ» неторопливо скрылся за поворотом, а я стоял у пыльного стекла и не мог шелохнуться.

Что это я? Так испугался.

Сделав глубокий вдох, я втянул сквозь полуоткрытые губы прохладу Чикаго. Светофор, на который проехала машина, продолжал предупреждающе мигать и вскоре переключился на красный.

Часы на руке дрогнули, на маленьком экране появилась мигающая рамочка, оповещающая о приходе уведомления, достал из кармана телефон. Посмотрел на короткий текст, присланный Бейкером. Срочное дело? Открыл диалог и вчитался, но сообщение оказалось до странности кратким и сухим. «Немедленно возвращайся».

Нервы защекотали рёбра, проникая внутрь организма. От Томаса таких СМС не было давно. Точнее они были, но в иной форме. «Немедленно». Я достаточно знал его, чтобы научиться определять по сообщениям его настроение и считывать тон. Что-то случилось. Интрига висела не лучшая. Всё равно что сдать самый важный экзамен, но не знать итоговой оценки, от которой зависит всё твоё будущее. Как заходить в комнату с пауками, зная, как сильно боишься этих существ, но всё равно переступать порог. От этого подскочил пульс. До ворот я бежал, сжимая куртку в руке, чтобы та не мешала, постоянно слетая с плеч. Дежурные открыли дверь, пропуская меня дальше. Скорее всего уже каждый знал, что Томас пребывал в ожидании моей персоны. И его терпение лучше не испытывать, я и так гулял достаточно далеко от территории. Стук в дверь. Голос за ней. Как только я ступил внутрь, на меня обрушились сразу две пары глаз. Фил стоял с убранными за спиной руками и находился за креслом, на котором восседал Том. Я прикрыл единственный выход отсюда и еле оторвал пальцы от холодной ручки. Повернулся, наткнулся на опасения, которые скрывались во взгляде.