Печено с кошачьим проворством взбежал по острым камням к подножию утеса. Пулу подъем дался с трудом. У истока ручья, бьющего из широкой расщелины, десантник остановился.

– Здесь будешь ждать; хорошо запомни это место.

От ручья пахнуло горной свежестью; вода, струящаяся по камням, выглядит чистой, прозрачной, и Пул захотел напиться.

Помимо основного потока то тут, то там из трещин и промоин в скале выбивались мелкие водопады. На один из таких водопадов, вытекающий из округлой норы, Печено обратил внимание мальчика:

– Следи за этим родником и поймешь. Я сейчас!..

Он выбрал под ногами крупный, с кулак величиной, булыжник, взвесил в руке; перепрыгивая с камня на камень, пересек ручей, двинувшись дальше берегом моря. Вскоре он скрылся за мысом, и Пул остался в одиночестве.

Солнце стряхнуло остатки утренней дремы, поднялось выше, припекает, отражаясь блеском в ряби изумрудных волн. Мальчик не выдержал, наклонился, зачерпнул в пригоршню воды. Умылся, утолил жажду. Во рту возник металлический привкус, но горная свежесть взбодрила. Устроившись на камнях, чтобы острые края не резали спину, Пул принялся ждать. Через четверть часа ему надоело следить за бьющим родником, и он переключил внимание на входящий в далекую гавань бриг.

В какой-то миг Пул задремал. Сквозь шум прибоя и журчание воды он отчетливо услышал звон корабельной рынды. Очнувшись, мальчик уставился на море, ожидая увидеть невдалеке судно. Но водная гладь на несколько миль пустынна, даже идущий в порт бриг без следа растворился в береговой дымке.

В недоумении Пул огляделся, звук повторился.

Звенело и громыхало в норе, на которую перед уходом указал десантник. Поток из нее вспенился сильнее обычного, начал прерываться, в глубине загудело, и на свет неожиданно вылетел увесистый темный предмет. Он с маху шлепнулся в ручей, холодные брызги обдали Пула с головы до ног.

Булыжник, взятый Ганитом Печено, сквозь недра скалы вернулся к ручью.

– Эту нору я помню с детства, – рассказывал Печено обратной дорогой. Форма на нем местами промокла, точно он искупался и, не вытершись, надел ее на мокрое тело, волосы на голове влажно блестят. – Нам с ребятами о ней рассказали старожилы. Мы часто играли, сплавляя вниз яблоки и сливы, в ту пору такой крупный камень застрял бы. Кстати, ключ скитальца какого размера?

Мальчик пожал плечами.

– Кажется, небольшой.

– Тогда получится. Выше в гору, в подземных галереях есть озеро. Вода из него через щели и трещины стекает в ручей. Там же в озере берет начало нора. Я скажу разбойникам, будто поверхность озера – транспортер скитальцев, а ключ-код необходимо вставить в ложбинку на дне. Зочур сам в воду не полезет, как пить дать! Думаю, пошлет меня с подручными. А там все будет зависеть от удачи и ловкости рук. Я сброшу алмаз, как только что сбросил булыжник.

План казался верным за исключением одного пункта, и Пул спросил:

– Но когда бандиты раскроют обман, они могут вас убить?!

– Как бы ни так, – усмехнулся Ганит. – Мне, главное, выбраться из озера, а уж сбежать от этих олухов в родных катакомбах для меня раз плюнуть.

Заметив на лице мальчика сомнение, Печено рассердился:

– Ты что, салага, за простака меня держишь?.. Да я хитер, как лис! Думаешь, легко было убедить Зочура довериться мне? Бандиты считают, что я ни за что на свете не оставлю таверну. Это их гарантия. Небось, сам слышал, как Зочур грозился в случае чего ее спалить?! Им, дуракам, лишь то неведомо, что таверну я еще вчера продал. – Ганит хохотнул. – Сосед – скряга, все клянчил да клянчил, продай, да продай. Ему, видите ли, расширить трактир вздумалось. Цену, жмот, давал смехотворную. Я долго не соглашался, а тут думаю: это выход! Зашел вчера к нему, и дело в шляпе: документы переоформили – деньги на бочку. Я хорошо поторговался, и, если сложить со стоимостью жемчужины, которую сегодня получил от Зочура авансом, остался не внакладе.