Себет подготовила спальную пещеру к его прибытию. Он заметил, что золото уже разложено на полу.

– Оно здесь не останется, – предупредил он. Не было у него лишнего золота для комфорта или напоказ, поэтому они обычно спали на камнях.

– Я знаю, что оно будет унесено и вложено, – надулась Себет, но потом расхохоталась. – Но можно же насладиться им, пока есть возможность. Попробуй, как роскошно на нем можно потягиваться? – Она сопроводила слова действием, соблазнительно улыбаясь.

Себет была или утверждала, что была, дочерью Высокородного Лорда, но даже Эйван не знал, какого именно. Перебирая аристократов и прикидывая их возраст, он иногда подозревал, что это мог быть Благородный или Сиятельный, а не Высокородный, но никогда не подвергал сомнению эти рассказы. Не так уж много утешений было в ее жизни. В раннем возрасте, едва ли тридцати лет, с чуть отросшими крыльями, она была похищена по дороге от учителя в поместье отца. Похититель держал ее ради выкупа. Он пытал ее своим присутствием, заставляя ее рдеть, но не осмелился по-настоящему насиловать ее, пока требование выкупа не было с презрением отвергнуто. После этого он сделал из нее то, что ему нравилось называть своей наложницей. Потом он заставил ее ходить по улицам Ириета со связанными крыльями как уличную проститутку, которая не могла отказать любому незнакомцу, что предлагал ей золото. Это золото она должна была отдавать своему похитителю. Хуже всего, рассказала она Эйвану, что он заставил ее поверить, что она должна ему это золото, поскольку выкуп так и не заплатили. Предательство ее отца было для нее еще хуже, чем последующее порабощение, на которое ее обрекла семья.

– Отец сказал, что у него достаточно драгонетов, и похититель может оставить меня себе, – призналась она, когда впервые поведала Эйвану эту историю. Это был редкий случай, когда ее голос звучал безыскусно, не дразнил слушателя, а сапфировые глаза глядели практически неподвижно.

– Я оставалась с моим похитителем до тех пор, пока не выплатила ему, по моим подсчетам, весь выкуп. После этого я убила его, пока он спал.

Действительно ли она ждала, пока не выплатит выкуп, или пока не появился более приемлемый защитник, Эйван точно не знал. Жизнь Себет была полна дерзких побегов, убийств, проклятых любовников и драм. Он никогда не знал, чему верить, а истории иногда менялись. Он был совершенно уверен в ее благородном происхождении и в том, что ее похитили в рабство, но детали ее рассказа менялись в зависимости от ее настроения. Он встретил ее в свой первый же год пребывания в Ириете, когда она работала крупье в игорном клубе. Сначала он был очарован ею и был одним из многих любовников, которых она теперь выбирала по своему усмотрению, а не за золото. После этого их отношения развились в дружбу, а потом и в союз, в котором Эйван давал ей работу и защиту, какую только мог. Он не называл ее своей наложницей и платил за работу клерка, которую она выполняла. Время от времени он еще приплачивал ей, что устраивало обоих. Эйван не мог на ней жениться. Он хорошо понимал, что она больше не относится к числу уважаемых в обществе, и, хотя ее нынешние обстоятельства с самого начала ни в коей мере не были ее виной, образ жизни, который она выбрала для себя в дальнейшем, тоже не одобрялся уважаемым обществом. И, тем не менее, он был очень увлечен ею, и для него было бы большой жертвой оставить ее, если бы он привез Эйнар в Ириет, как он предлагал.

– Скучаешь по отцу? – спросила она некоторое время спустя.

У Эйвана не было еще времени подумать об этом.