- Это просто собака, - тихо произнесла, глубоко вздохнув и тряхнув головой.

Что-то Лонс-Крик мне нравится всё меньше и меньше. Уже и мысли какие-то в голову совсем абсурдные лезут! Богиня! Да я на секунду решила, что передо мной защитник! Невозможно…

Не то, чтобы эти создания были редкостью… хотя – да. Были. Не каждый род мог похвастаться привязанным к ним магическим защитником. И на это был ряд причин.

Во-первых, изначально защитник должен быть сильным магом, умершим не своей смертью. Во-вторых, после смерти он должен рьяно хотеть остаться в мире живых и обладать хоть крошкой своей остаточной магии, что само по себе уже редкость. В-третьих, в течении суток после смерти он должен заключить договор с представителем рода, который будет защищать в дальнейшем, навсегда привязывая себя к миру живых и к прямым потомкам этого самого человека. И вот здесь кроется огромный подвох, из-за которого защитников не так уж и много – после привязки защитника этот человек умирает, обменяв свою жизнь на защиту потомков. А сам защитник перестаёт быть обычным призраком, переходя в новый статус и черпая силу напрямую из всей родовой ветки.

Они редко вмешиваются в обычную жизнь, предпочитая оставаться в тени, лишь изредка появляясь и предупреждая о действительно масштабных неприятностях – заговор, готовящееся покушение. Всё-таки, незримо находясь с наследниками рода, защитники многое слышат, ещё больше видят, да и просто непредвзято анализируют.

Ну, и само собой, защитники появляются при прямой угрозе жизни своих подопечных. И не важно, что это будет – случайный рикошет от заклинания или банальное «оступился на лестнице». Ну, или купался и ногу свело – защитник вытащит.

А ещё они очень занудные, если верить Натану. По крайней мере раньше он часто злился, что защитник как будто сговорился с дедом читая ему одни и те же нотации… Мне же он никогда не показывался, даже когда Нат его об этом просил. Ну, что тут скажешь? Мне было очень любопытно посмотреть на настоящего защитника. И очень обидно, что древняя магическая сущность не посчитала нужным считаться с чувствами ребёнка.

Кстати про ребёнка… нужно прекратить рассуждать о собаке и приписывать ей роль защитника и идти изучать договор. Если всё получится, то уже сегодня я получу интересующую меня информацию. Главное, чтобы пёс на охрану не оказался натаскан! А то примет меня сейчас за конокрада… и чем защищаться от псинки? Здоровый ведь… Вряд ли моё умение быстро менять облик поможет, если собака решит показать зубы!

- Ты ведь выпустишь меня? – медленно направившись в сторону пса, поймала себя на попытке рассмотреть его зрачки. Пока было не видно… – Амалия, это просто собака! – тут же одёрнула себя.

Пёс же моих мысленных терзаний не замечал, чуть склонив голову набок наблюдая за приближением. Правда, после моей последней реплики он как-то совсем не по-собачьи громко вздохнул, заставив меня сбиться с шага от неожиданности.

- Это просто собака, - медленно повторила я себе, завороженно смотря на пса.

- Гав, - очень чётко произнёс он, после чего спокойно пошёл в сторону, исчезая из моего поля зрения.

Он ушёл, а я осталась стоять, совсем не аристократично выпучив глаза и приоткрыв рот. Возможно (возможно!) эта собака просто так странно лает… словом «гав»… новая охотничья порода, например… гавкающая охотничья… Или акустика конюшни звук исказила… или ещё миллион логичных «или»…

Вот только явный сарказм в его «гав» я объяснить ничем сейчас не смогла.

22. 21

С опаской выйдя из конюшни, начала оглядываться по сторонам, ища глазами большого чёрного пса. И нашла. Псинка виляла мощным пушистым хвостом, подставляя голову гладившему её мужчине.