Бекка промолчала.

Крики снаружи стали громче. А главное – все трое отчетливо услышали хрипловатый голос капитана:

– НЕ-Е-Е-ЕТ!

Выдренок вздрогнул и ринулся, было, к двери, но маленькая волчица схватила его за лапу и силком оттащила обратно. Дункан продолжал путешествовать на разные концы трюма в компании ящиков.

– Спасите!.. – пищал он где-то на фоне.

– Колди, ты его уже не спасешь! – удивительно спокойным голосом прошептала выдре Бекка, сжимая лапку капитанского сына.

– Как ты можешь! – пытаясь вырваться, заорал Колдер, краешком сознания понимая, что она права. – Я должен помочь…

– Никому из них больше не помочь, морячок.

– Но вы все еще можете помочь мне!– жалобно заметил Дункан из-под ящиков.

– Мертвым не нужна помощь, Колди, – тихо и терпеливо говорила Бекка.

– Но я еще живой! – напомнил куница.

– Ду-Ду, не лезь! – прошипела Бекка, даже не смотря на него. – Колди… Мне так, так жаль…

– Мой папа… – нерешительно начал Колдер и поморщился. – Неважно. Нам… Нам надо выбраться с корабля! – очень решительно, недетским тоном объявил он.

– Как прикажете, капитан, – невозмутимо отчеканила Бекка и, мельком оглянувшись на уцепившуюся-таки за какую-то трубу куницу, прикрикнула: – Ду-Ду!

– А? – откликнулся Дункан, боясь, как бы все еще гуляющие по трюму ящики опять не унесли его в другой конец помещения.

– Я сказала: ка-пи-тан!

– Кто капитан?

– Идиот!

– Капитан-идиот?

– Куцехвостик!

– Капитан-идиот Куцехвостик? Это имя или фамилия?

– Да неважно. Забудь. Капитан, – обратилась она уже к Колдеру. – Каков план?

– Мы поднимаемся наверх, пробираемся на шлюпку и уплываем!

– Уходим, – поправила Дункан. Выдренок нахмурился.

– Что?

– Вы же сами говорили: корабли не плавают, а ходят.

– Но шлюпка – не корабль, – возразил Колдер, всегда готовый поспорить не морские темы.

– А выдры с куницами не имеют запасных голов, – сощурила глазки Бекка. – Так что заткнулись оба и – пошли выполнять самый бредовый приказ в моей жизни!

Не дожидаясь ответа обомлевших мальчишек, волчица открыла дверь и потопала вперед по коридору; ее каблучки стучали по полу и разносились эхом.

– Давай-ка уточним, – хмыкнул Дункан Колдеру. – Ты здесь капитан?

– Минуту назад даже мне так казалось, – сказал Колдер и поспешил за Беккой.

***

Капитан Филипп Ван Дер Деккен имел поистине устрашающий вид.

Высокий, стройный, в свободной рубашке из белого шелка, темных бриджах и с яркой повязкой на голове, с лоснящимся блестящим черным мехом и белым «воротничком», – он не выглядел на четыреста лет. Он едва выглядел на тридцать.

Деккен не терпел бунтов. Ни при жизни, ни теперь.

Корабль выдры рушился на глазах, хотя никто даже не сошел с «Голландца» – пара выстрелов из пушек сминала металлические борта, как картонные. Казалось, еще чуть-чуть – и грузовое суденышко пойдет ко дну, как размокший в воде комок бумаги. Матросы лежали, где попало, как мухи.

Филипп стоял на носу своего корабля и наблюдал взглядом не моряка, а пирата. И его команда гикала и хохотала, видя, как погибают последние звери с корабля, как в нем появляются все новые пробоины.

– Но какой же он красивый… – прошептала Бекка, аккуратно высовываясь из-за надстройки. – Какие у него сережки в ушах! Роскошно…

Колдер шикнул на нее и легонько шлепнул по лапке:

– Рехнулась? Сейчас же прекрати на него смотреть, дура! Если нас заметят…

– Ну, извини, – надулась волчица. – Я понимаю, что ты его ненавидишь, но… Ты вот не думаешь, что он не виноват?

– Что, прости?

– Я же говорила про Смита, помнишь? Он не хочет убивать. Это проклятие. Может, и животные с «Голландца» добрые?

– Что ты несешь?! Тебе морская вода в голову ударила?! – прошипел Колдер. Дункан прижал палец к губам: