…далее мягкость муара распада.

Пью чай, любуясь глянцем позднеавгустовских листов за окном.

Превращение вещей, со-бытий в знаки откликов на уровне «ЧутьВыше…» создаёт подлинное искусство.

«ИскушаемБысть» агонией сиротства или вязкой липкостью массовки, усталостью от себя или хаосом гиперупорядоченности, знает один способ помнить себя – стремиться и кликать уровень «ЧутьВыше».

Замечено, через некоторое время появляется ощущение «Между» – значит впереди ещё одна ступень. И так в беспредельную сделанность, нотами, красками, словом ли.

Вновь и в-новь. При этом «быть непонятым не страшно, страшно выразить неточно».

Если реальность это сеть пронизывающих отношений, то практики удерживания вместе разделенного формирует  особую человеческую ипостась.

Только человек способен (может) культивировать и осваивать «заведомо бесполезные знания» ( вне потребительского интереса), развивая тем самым творческое мышление с его фундаментальными последствиями. Красота процесса в отсутствии одного из главных животных алгоритмов – конкуренции.

Внеконкурентное поле формируют иные силы, более того, подозреваю, именно они господствуют в бытии, имея привкус сибуми, хотя и в разной степени отчетливости. Вяжущая приятность осознается чаще впоследствии, именно как след – мерцающий из-веданностью прежде.

Предполагаю, если погрузить кристалл смысла в среду абсурда, то велика вероятность того, что какая-то из точек сборки кристаллической решетки сможет стать аттрактором для отдельных элементов абсурдной среды, инициируя рост новой неведанной прежде регулярности.

Предполагаю также, что это единственное назначение-функция смыслосозидания, предполагающего уклонение от хранения на музейной полке.

История есть время рассеяния тепла, в смысле сеяния.

Являются знаки, а ты остываешь.

Старая дикая яблоня, под которой проходили БольшиеПикники еще в бытность моих родителей, пригорок, ручей и я, что называется «сам-четырнадцать» (пять детей и девять внуков) складываются в особую темпоральную протяженность со своими последовательностями и параллелями событийных насыщенностей, еле уловимо проявляя остывание…

День рождения младшей внучки

Теперь я знаю его имя (спасибо приложению flora incognita APP) – Ситник; настолько необычен в своём о-формлении, что заставил преодолеть не одну полосу препятствий для подлинно близкого знакомства. Пучок объемным веером расходящихся стрел, каждая из которых в верхней трети несет малый, искусно упакованный букетик соцветия.

Редко кто, предаваясь естеству экономики мира, способен так совершенно себя украсить. Выглядит настолько метафорически, что впору объявить его символом стоицизма, с его презумпцией аскетизма и непременным привкусом сибуми.

В нашем Чертополоховом клубе появился новый персонаж. Ситник!

Укладывание в причудливую пирамиду концептов (оптических инструментов познания) создаёт мифический флёр философским конструкциям. При том, что конструкция вполне реально подчиняется базовым физическим законам равновесия, мифо-логичность же есть последствия мифо-генности природы языка, когда каждое слово суть судорожно транслируемый миф в формате тональных контрастов.

В девятом часу субботнего вечера, когда после цикла философских бесед в стиле Сократовской rock balancing в тебе устанавливается отцентрованный мыслительный баланс, выходишь из дома и получаешь дар – метафору философско-мифического сплетения.

Ты говоришь о тонко структурированном и деликатном романе с реальностью. Мне очень близок такой подход, вот только роман* я бы заменила на поЯтие, как личное узнавание-открытие себя в способах проявления соотнесенности.