– А я кто? – спросила заинтригованная Ленка.

– Ты? Роза.

– А Людка есть?

– Есть.

– И кто? Чертополох? Или репейник?

– Нет, – рассмеялась Иринка, – жимолость.

– И много у тебя таких цветочных историй?

– Пока три: «Бал цветов», «Из жизни цветов», «Разговор цветов»

– Интересно! Ну, Березина, ты, конечно, нечто! Надо же такое придумать! Всё, я хочу прочитать. Тем более, как оказалось, там и про меня есть!

– Хорошо, – со вздохом согласилась Иринка, понимая, что от Ленки не отвертишься.

– Привет, – услышали они знакомый голос, когда подходили к Иринкиному дому.

Димка Колышев собственной персоной, но какой-то другой, не вечный ботаник – математик, незаметный, щуплый, в больших очках, а довольно симпатичный парень, в фирменной курточке и таких же джинсах, даже очки другие, в модной оправе. Плюс стильная стрижка.

– Ну, Колышев! Ленка даже языком прищёлкнула от удивления, обходя парня вокруг, чтобы получше рассмотреть. Да ты у нас оказывается Ален Делон! И откуда такой прикид?

– Отец подарил, вернее взял меня в «Берёзку», там и накупил всего.

– О-о, Колышев, да ты у нас богатенький Буратинка!

– Да ну, скажешь тоже – смущённо замялся Димка. – А вы куда?

– К Ирке.

– Так собственно и я, вот кассету несу « Ласковый май», популярно сейчас.

– Класс! Значит, айда с нами!

– Ты иди вперёд, подожди возле подъезда – сказала Иринка, а у нас секреты, обсудить надо.

– Лен, – зашептала Иринка, – а как же гадание?

– Да ну его, потом как-нибудь. А ты, Березина, не тушуйся. Такой парень! Глаз с тебя не сводит! Лучше, Ирка, синица в руках, чем журавль в небе. А Димка умный, далеко пойдёт, ещё и отец как оказалось не бедный. Эх, если бы…

– Что? – Иринка пристальнее взглянула на подругу.– Он тебе нравится? А говорила – Сидоренко!

– Эх, Ирка, наивная ты душа! Сидоренко мне чисто внешне нравится. Вздыхать и страдать по нему, как ты по Скворцову я не собираюсь, много чести. Да и вообще перспективу надо видеть, а ты…

– А что я?

– А ты так и перестрадаешь по своему Скворцову, и год и два и три, если он в девятый пойдёт. Он у тебя на глазах будет с Людками крутить и ей подобными, а ты будешь смотреть, переживать и слёзы по ночам в подушку проливать, и стихи писать. А тут такой парень!

– Но ты ведь знаешь, дорогая, что Лотоса люблю я страстно…

– Это ты о чём? – уставилась на неё Ленка.

– Это Ромашка так говорит, – улыбнулась замешательству подруги, Иринка.

– Во-во вся ты в этом, Березина! Ромашка моя луговая или полевая! Ладно, пошли, а то твой верный рыцарь заждался.

Вечер получился весьма задушевным, пили чай, слушали новую группу, Иринке казалось, что все песни о ней, её любви:

– И снова седая ночь

И только ей доверяю я

Знаешь седая ночь ты все мои тайны

Но даже и ты помочь не можешь и темнота твоя…

Ленка старалась привлечь внимание Димки, но тщетно. Димка как всегда был немногословен, смущался, на подколки не реагировал.

Когда ребята собрались уходить, Иринка попросила кассету подержать ещё у себя, на что Димка великодушно отдал её в подарок, насовсем. Ленка всё – таки улучила момент и выпросила сборник Иринкиных стихов. На следующий день в школе на переменке, когда Иринка по своему обыкновению высматривала Сашу Скворцова, она вдруг услышала:

– Так, и кто у нас Лотос?

Ритка! Ничего не ответив, Иринка пулей метнулась в класс, вытащила Ленку из-за парты, Ленка списывала домашнее задание, и потащила её в туалет. Откуда и сила взялась!

– Ты, что, Березина! С ума сошла? – вырывалась Ленка, – немедленно отпусти!

– ТЫ, – прошипела ей в лицо Иринка, – ты предательница! Её глаза наполнились слезами. – Как ты могла?!

– Да что я сделала?