– Этому нет доказательств, если мы именно про доказательства. К тому же есть промежуток в пять лет, когда ничего не происходило. Но факты я озвучила – их вполне достаточно, чтобы рассматривать связь между теми пятью преступлениями и нынешними тремя. Единственное, что смущает, – на местах тех убийств тоже не было найдено никаких следов, то есть действия преступника и тогда были отработанными. Значит ли это, что он начал еще раньше? Возможно. В делах не упоминается о каких-либо подвижках. Протоколов много: опросы знакомых, опросы сотрудников клуба, но что тут можно сказать – это были девушки, которых никто не запомнил, в какой-то момент они покидали клуб, каким-то образом добирались до дома и там умирали. Тогда в Москве не было столько камер. Дела остались не только не раскрытыми – все они застыли на стартовом этапе.

Тимофей по очереди раскрыл каждую из папок. Пять фотографий женщин. Даже снимки казались какими-то мертвыми – словно фото с паспорта. Убийца в клубе видел их совсем другими.

– Аккаунты в социальных сетях остались? – спросил Тимофей.

– Нет, – ответила Варвара. – Слишком много времени прошло, поэтому они давно удалены. Но я могу попробовать списаться с родственниками – возможно, у них остались более живые снимки.

– Это необходимо. Судя по всему, убийца руководствовался тем, что видел, а не тем, что знал, иначе между нашими жертвами было бы что-то более общее. Возможно, он приходил в клуб, наблюдал за танцующими и выбирал жертву по ее облику. И смотрел на вещи гораздо глубже, чем просто физические данные, – иначе у всех жертв были бы похожие черты: цвет волос, рост, телосложение. Но этого нет.

– Но как он понимал, что они все одиноки и дома их никто не ждет? – спросил Антонов, который давно утратил образ ведущего следователя, а походил скорее на ученика, который пришел на урок к репетитору.

– Изначально таких вещей он мог и не знать, а понимал это в ходе знакомства, – ответил Тимофей. – Несколько точных вопросов, и он уже знает, что к чему. Возможно, часть жертв он, в конце концов, оставлял, когда понимал, что те пришли в клуб не одни, или дома их ждет подруга, или дом находится там, откуда невозможно уйти незамеченным.

– Нам бы профайлера, – пробормотал Антонов, сминая свой бумажный стаканчик.

– Пока обходимся без него, – ответил Тимофей. – Сегодня вечером мы идем с Варварой в один из таких клубов как обычные посетители. Это единственная возможность что-то понять. Бумаги нам ничего не дают. Возможно, они и содержат полезную информацию, но мы ее не видим.

– Вы уже решили, кем будете? – спросил Антонов, и на его лице появилась добродушная улыбочка-насмешечка.

– Точно не полицейскими, – ответила Варвара.

– Ребята, за километр видно, что вы из полиции, – рассмеялся Антонов.

– Поэтому мы выпьем пива, – ответила Варвара. – И как-нибудь приоденемся.

Тимофей поднял удивленно глаза.

– Мы не пьем на работе, – произнес он.

– А мы и не будем там на работе, – ответила Варвара. – Мы просто пойдем в клуб. Если окажемся совсем трезвыми, туда можно даже не заходить.

На секунду Тимофею показалось, что Варваре просто хочется выпить в его компании. Но даже если и так, то это все равно ошибка. Поэтому он повторил:

– Мы не пьем на работе. И на этот раз пить не будем. Нам не важно, похожи мы на полицейских или нет. Наша цель – увидеть все своими глазами. Танцующие на нас обращать внимания не станут. Бармены тоже. Охранникам достаточно, если мы будем как-то по-современному выглядеть (Тимофей сам удивился, как неловко из его уст прозвучало это «по-современному»). Если мы напьемся, то ничего толкового из этого похода не выйдет. Я не собираюсь тратить попусту семь часов.