Что я, блин, делаю? Он меня тут и убить может, и изнасиловать. Или сначала изнасиловать, а потом убить.

– Смотри, – он поджал губы и пробормотал, – хоть за это меня точно прибьют.

Сделал шаг назад, а после по глазам ударила вспышка и передо мной оказался белоснежный, почти серебристый волк с голубыми глазами.

Тот… самый. Из парка! Господи он огромный!

Я пячусь. Как назло, спотыкаюсь обо что-то. С визгом падаю на задницу и пытаюсь отползти уже так.

Нужно отдать мне должное, сдержалась. Проверни он такое сразу после клуба, меня бы в психушку пришлось везти.

– Э-эрик? – слабо выдавливаю из себя.

Мозг отказывается принимать информацию. Да я знаю, что такое оборотни, но в моей реальности они существуют в книжках, фильмах и видеоиграх. Уж точно не ходят в мой университет, не нападают на меня в парке и не лезут целоваться!

Волк сел на задние лапы, точь-в-точь как громадный пёс и, посмотрев мне в глаза, по-человечески вздохнул. В выражении вытянутой морды отчётливо читалось: «Ну, что? Убедилась?»

Должно быть вид у меня сейчас очень глупый. Хотелось орать, но крик застыл в горле.

Эрик встал и, сделав осторожный шаг, поднял правую лапу и коснулся моей ладони. Явно пытаясь показать, что не опасен. Я рассеянно трогаю короткий мех на лапе, веду выше, касаюсь плеча. Какой пушистый.

– Обалдеть, – я сглатываю и сажусь. – Значит и в парке ты был?

Он кивает и морщится, глядя на мою сумку. Про «защитные» духи вспомнил?

Отступив, Эрик с яркой, бьющей по глазам вспышкой снова становится красавчиком-психом-оборотнем Эриком.

– А теперь отвечай, какого чёрта ты на меня скалился! – неожиданно даже для себя вспыхиваю я и бросаюсь стукнуть по его груди кулаком. – Совсем что ли? Ты свои зубищи в зеркало видел?! Да там поседеть можно на месте!

– Я не скалился. Это была улыбка. Что непонятного?

– Вот пусть тебе оборотнихи так улыбаются всегда! А я в следующий раз не ошибусь и перцем приправлю!

– Так это, – Эрик ухмыльнулся. – Ты и есть оборотниха. Типа, – показал он пальцами кавычки. – Девчонки, конечно, не оборачиваются, но бывает рождаются у наших.

Ну вот, а я только начала впихивать его в понятия нормальности.

– Очень смешно. Прости, но я со всем этим фольклором не связана.

– Владелец клуба, в который тебя привезли, альфа Дома горилл. Бывший, если точнее. Как думаешь, откуда твой отец знал, что к нему можно пойти и взять денег в долг?

– Папа увлекается азартными играми, – я складываю руки на груди, а топом вздрагиваю. – Погоди. Он говорил Кабановы… это значит они…

– Да, тебя хотели отдать диким кабанам. Вообще без башни, – Эрик сжал зубы, будто сдерживал рык гнева. – Хорошо, что успел.

Меня передёргивает, и я невольно шагаю ближе к Эрику. Какой ужас.

– То, что ты говорил. Про то, что людей нельзя принуждать. Мне вот интересно, а что, кто-то может по своей воле на подобное подписаться?

– Все оборотни имеют деньги, – Эрик смотрит на меня и хмыкает. – Почти все. Как оказалось, бывают исключение. В «Мираж» приходят знакомиться. Девочки не оборачиваются, но могут стать женой кого-то из другого дома. Иногда их будущим занимаются отцы или братья, чтобы заключить союз или объединить бизнес, но если нет, они заполняют анкету. Как на сайте знакомств.

– Жесть…

– Это добровольно, – поясняет Эрик. – Если оборотень ещё и поймёт, что ты – та самая, – он проникновенно смотрит на меня. – Истинная. Тогда девушка до конца дней может не волноваться о деньгах и проблемах в принципе. Очень многие соглашаются на подобное.

Качнула головой и сжала виски.

– Всё равно не понимаю. И даже не то, что они на это соглашаются. А не могу поверить в другое. Получается, что… – я запнулась, вслух поговорить подобное было крайне сложно. Это всё ещё казалось бредом, но я почему-то верила. Эрик будто рассказывал вещи, которые я когда-то знала, но забыла. И именно поэтому, я согласен найти в себе силы на то, чтобы закончить вопрос. – … оборотень?