– Это съешь сначала! – снова приказной тон.

– Нет! – приподнимаю поднос и сую ему в руки. Раскомандовался! Хочу сначала клубнику!

Быстро встаю с кровати и направляюсь к столу. Делаю пару шагов и замечаю что на мне мои трусы. Что-то не припомню того момента, когда успела их надеть.

– Ты мне надел… – поворачиваюсь и смотрю на Макса.

– А ты против?! – не дает закончить фразу, ставит с грохотом поднос на тумбочку и встает.

– Нет, – пожимаю плечами.

Странное какое-то чувство, у меня такое впервые, чтоб мужчина одевал мне… Не буду думать о том, от чего мурашки по коже бегут.

Плюхаюсь на стул – голова все еще кружится. Макс, закатывая недовольно глаза, садится напротив. Несмотря на его угрюмость, я довольно улыбаюсь. Смотрю на клубнику, она такая красная, большая, а аромат какой от нее идет. Слюнки текут, скулы сводит во рту.

Я смотрю на клубнику, а он смотрит на меня. Интересно о чем он думает? Долго он еще будет меня пронзать недовольно? Он, вообще-то, еще вчера обещал покормить меня клубникой со сливками.

Такая дура наивная! Сижу чего-то жду от него, но он же мне ничего не должен. Сглатываю комок в горле и тянусь сама за клубникой. Неожиданно Макс хватает меня за запястье, не давая даже дотянуться до неё.

– Не люблю, когда мне не подчиняются! – шипит сквозь зубы, смотря на меня как на врага народа.

Да что с ним такое? О чем он вообще? О том, что я не поела то, что он мне на подносе предлагал?

– Макс, мне больно, – он все еще сжимает мое запястье, пронзая яростным взглядом.

Ну надо же, его разозлить ничего не стоит.

– Это еще не боль, – прошипел сквозь зубы и отпустил мою руку.

– Дело в том жаренном беконе? – показываю на поднос возле кровати. – Ну ладно, начнем с него, – пожимая плечами, встаю со стула.

– Сядь на место! – смотрит на меня вздергивая бровь.

– Черт тебя побрал! – сажусь обратно. – Ты уже определись, чего ты хочешь! – меня начинает раздражать его настроение.

Он продолжает смотреть на меня, испепеляя взглядом. Лучше бы я в душ пошла, а не сидела и сгорала под его ужасающим взглядом. Не могу смотреть в его серые глаза, которые, такое ощущение, постепенно темнеют.

– Макс, – тихо произношу, от его взгляда мурашки бегут по коже. Такое ощущение, что заглядывает мне в душу – бежит холодок по всему телу.

– Софи, – губы его снова сгибаются в улыбку. Невероятно, он уже отошел!

Не знаю почему, но хитрый взгляд и мое имя на его устах действуют на меня как-то магически. Злость и раздраженность будто рукой сняло.

Он берет одну ягоду, макает в сливки и тянет мне в рот.

– Пусть будет сегодня по-твоему, – смотрит на меня темным взглядом, словно переступая через себя. – Только потому, что я еще вчера тебе ее обещал, – шепчет, смотря мне в глаза.

Я откусываю клубнику не всю, не прекращая смотреть ему в глаза. Не знаю что со мной такое, но я словно растворяюсь в его спонтанной нежности, как клубника со сливками у меня во рту.

Вторую половину он кладет себе в рот. Встает берет стул и ставит прямо возле меня и садится, почти входя в мое личное пространство.

– Я снова тебя напугал? – нежно гладит меня по щеке, следя за моими губами, а я за его.

– Да, боюсь грубости, – тихо шепчу ему в ответ. Смотрю на его обнаженный торс, снова бросает в жар.

– Тогда будь умной девочкой, – снова берет клубнику и обмакивает в сливки. – И жестокость обойдет тебя стороной.

– Что? – затыкает рот мне клубникой. Что он имеет виду? Что еще за жестокость? Он же мне говорил, что женщин он не бьет.

– Тишь, – пальцем затыкает мне рот, будто я говорила что-то. – Глупая девочка, я клубнику хотел оставить на десерт, но…