Похоже, он и правда разбирался в тонких душевных материях, раз понял, что сейчас я не готова делиться своей историей.

– Теперь вы знаете, что в наших краях есть что-то и помимо языческих праздников!

– Вы про сегодняшнее мероприятие? – ухватилась я за полную досады реплику, радуясь возможности сойти со щекотливой темы. – Вся округа только о нем и твердит! Меня уже пару раз уговаривали пойти.

– И вы, конечно, согласились… Редкая девушка откажется от возможности пустить венок по воде и узнать, ждет ли ее скорое замужество. Если бы все в жизни было так просто! А по мне, так суеверия до добра не доведут. Одно дело традиции, и совсем другое – гадания, обряды, странные знаки… Вот что это у вас, зачем? – Священник строго постучал пальцем себе пониже горла, и я опустила взгляд на собственную шею, на которой красовалась подвеска в форме клевера. И как он ее разглядел? Видимо, уже привык рьяно бороться со всей этой мистической чепухой, которой с такой готовностью дурили себе головы местные жители.

– Клевер, – робко ответила я и уже еле слышно пояснила: – Мне дали это на удачу.

– Ох, деточка, и зачем наделять вещи скрытым смыслом? Это ведь обычное украшение, а уверенность в удаче вам придают лишь собственные мысли. Что-то вроде эффекта плацебо.

Ого, а он и правда не чужд психологии! И мыслил современно, хотя выглядел традиционным сельским дедушкой-священником.

– Достаточно просто верить. И лишние символы для этого не нужны.

– Наверное, вы правы, – растерянно кивнула я, решив обдумать эту идею на досуге. – Просто иногда нет сил даже на то, чтобы верить…

– Это так кажется, деточка, – укоризненно покачал головой священник. – Всегда можно найти в себе силы и употребить их на что-то полезное. Есть же у вас силы, например, на выполнение редакционного задания? И вы наверняка не оставите попыток найти того человека. Но это ли на самом деле ваша миссия?

Хм… а он прав. И говорил со знанием дела, словно сам испытывал когда-то нечто подобное. Его слова странным образом перекликались с тем, что чувствовала я. Может, и правда стоит отказаться от этой работы, вызывавшей в душе столько сомнений? Что-то я совсем запуталась, и сейчас мне требовалось все хорошенько обдумать в одиночестве.

Спохватившись, что близится время обеда, я вежливо попрощалась, пообещав заглянуть сюда снова в самое ближайшее время. И уже направилась к воротам, когда меня окликнул зычный голос.

– Риточка!

Я оглянулась, встретив смягчившийся взор пожилого священника.

– Обращайтесь, если понадобится помощь. И запомните: прежде чем искать кого-то, нужно найти себя. Тогда все встанет на свои места.

Я кивнула и двинулась в сторону отеля – медленно, задумчиво, то и дело останавливаясь и прокручивая в голове этот странный разговор. На обед я безнадежно опоздала.

Услышав донесшуюся издали тягучую акапельную песнь, я придирчиво оглядела себя в зеркале. Хорошо, что взяла с собой это длинное, в пол, платье в народном стиле, отделанное кружевами, которое было схвачено года два назад в распродажной горячке, да так ни разу до сих пор и не надето. Теперь я выглядела вполне в духе грядущего празднества: струящийся полупрозрачный белый наряд, сандалии ему в тон, серебряный слейв-браслет, подвеска в форме клевера, распущенные каштановые волосы… От идеи убрать длинные пряди в косу пришлось отказаться – никогда не отличалась умением делать замысловатые прически, и строгий пучок для офиса был максимумом моих возможностей.

Два дня, которые я провела в отеле, все вокруг только и жужжали, что о дани традициям и ежегодном мероприятии. На доске с рекламой развлечений красовался впечатляющий плакат с изображением костров, девушек в образе русалок и огромного темно-красного цветка. На праздник приглашали к девяти вечера, когда начинало смеркаться, и, как явствовало из объявления, отдыхающих и местных ждало выступление народного коллектива из ближайшего поселка.