Дорога к дому писателя представляла собой две полузаросшие травой колеи, по сторонам которых возвышались берёзы, ели и пихты. Вадим ехал на небольшой скорости, объезжая многочисленные ямы и рытвины. Похоже, нечасто здесь появляются поклонники знаменитого автора, подумал юноша. Да и он, по-видимому, не очень гостеприимный человек, иначе хотя бы щебнем засыпал дорогу к своему дому.

Колея закончилась у массивных железных ворот без каких-либо опознавательных знаков или адреса. Вадим заглушил двигатель мотоцикла. Высокий, метра в три, бетонный забор уходил в лес по обе стороны от ворот. С той стороны слышался многоголосый лай собак. Вадим подошел к узкой двери рядом с воротами. Над своей головой он увидел камеру видеонаблюдения, подмигивающую красным огоньком, а на уровне глаз динамик переговорного устройства и кнопку вызова.

Вадим минут пять безрезультатно давил на эту кнопку. Наконец из динамика послышалось шипение, и лишь потом мужской голос недружелюбно произнёс:

– Парень, я гостей не жду. Заблудился, что ли?

Вадим, подняв голову вверх, доброжелательно улыбнулся прямо в камеру:

– Геннадий Станиславович, извините, что без приглашения, но мне очень нужно с вами поговорить, точнее, посоветоваться. Меня зовут Вадим, я ваш давний почитатель. Наш разговор не займёт много времени.

После томительного молчания из динамика донеслось:

– Ладно, молодой человек, только недолго. Подождите минуту, я выйду.

Вадим, отвернувшись от камеры, довольно улыбнулся. Он подумал, как странно, что при таких деньгах писатель не держит в доме слуг. Сам пойдёт открывать гостю, надо же.

Наконец за дверью послышался звук открываемого замка, она распахнулась и оттуда раздалось нетерпеливое:

– Заходите же!

Вадим не заставил себя ждать. За забором его встретил высокий мужчина, лицо которого Вадиму уже было знакомо по фотографии с задней обложки книги из гостиницы. Вслед за писателем юноша пошёл по белым каменным плитам огромного двора к довольно вычурному трёхэтажному особняку. Стены его были из светлого с тёмными прожилками мрамора, высокие окна украшены витражами. Вадим мысленно удивился: неужели всё это построено на гонорары от третьесортной писанины?

Хозяина и его гостя через двор неотступно сопровождала стая из десятка разномастных собак. Вадим узнал среди них овчарок, бультерьеров и московских сторожевых. Юноша удивился, что собаки ведут себя очень дисциплинированно, не грызутся между собой и не лают понапрасну. Видно, писатель очень хорошо их выдрессировал. Псы подобострастно ловили каждый взгляд хозяина, но стоило гостю чуть отстать, как за его спиной сразу раздалось грозное рычание.

Внутри особняк своим убранством и обстановкой вполне соответствовал внешней показной роскоши. Пол устилали мягкие дорогие ковры, приглушающие звук шагов, на стенах висели огромные картины (в основном пейзажи) в золочёных рамах. Огромный зал заливал яркий свет хрустальных люстр под высоким потолком. Вадим почувствовал себя как школьник на экскурсии в музее.

Хозяин дома, пройдя со своим гостем через зал, свернул в короткий коридор, закончившийся массивной дверью. Писатель распахнул её и пригласил Вадима войти. Юноша понял, что попал в его рабочий кабинет. У дальней стены стоял огромный дубовый стол с раскрытым ноутбуком новейшей модели. Стены кабинета также были обшиты дубовыми панелями. Одну из стен от пола до потолка занимали полки с книгами.

Писатель сел в кожаное высокое кресло за столом и рукой указал Вадиму на скромный стул по другую его сторону. Юноша сел. Он почувствовал, что ладони его предательски вспотели и незаметно вытер их о свои обтянутые джинсами бёдра. – Итак, молодой человек, я вас слушаю! – хозяин дома облокотился о стол и, сцепив длинные пальцы в замок перед собой, чуть насмешливо усмехнулся Вадиму. Тот, хотя и продумал свою речь ещё по дороге сюда, сейчас неуверенно поёрзал на твёрдом сиденье стула. Вдохнув поглубже, юноша с воодушевлением произнёс: