– Поймала, – сказала она и хлопнула в ладоши так сильно, как будто хотела убить комара.

Эм Джей села и прикрыла глаза ладонью, защищая их от ослепительных лучей заходящего солнца:

– Простите, мы знакомы?

– Нет, но, как я вижу, ты успела неплохо познакомиться с моей уличной мебелью.

– Вашей… что?

Женщина ткнула пальцем в сторону шезлонга.

– О боже! – Эм Джей резко вскочила, словно испугавшись, что из полосатых желто-белых подушек вырастут клыки и загрызут ее. – Мне очень жаль. Его взял Дэн, точнее, одолжил. Ему следовало спросить разрешения, я знаю, но вы были в отъезде, поэтому он подумал…

– Дэн живет… – Женщина указала на дом.

– Только переехал.

– А ты?

– В Нью-Йорке… – Эм Джей отчаянно замотала головой. – Я хочу сказать, здесь, я думаю, что живу здесь. С Дэном.

– И он твой…

– Бойфренд.

– И ты его только что сдала с потрохами?

Эм Джей покраснела:

– Думаю, да.

– Ловко. – Незнакомка подмигнула и протянула руку: – Меня зовут Глория Голден.

– Эм Джей Старк.

Жаркий, пикантный запах амбровых духов и пудры окутал Эм Джей, пока они пожимали руки. Скорее это было похоже на крепкие объятия старых знакомых, а не на обычное приветствие.

– Вы душитесь Коко Шанель?

Глория сверкнула рядом белоснежных зубов, которые сохранились так же хорошо, как и она сама.

– Ты тоже?

– Моя мама душилась. Но только по особым случаям.

– Дорогая, каждый день нашей жизни – это особый случай, – сказала она и перевела взгляд на стопку лежащих рядом с Эм Джей раскрытых журналов.

– У меня было немного свободного времени…

– Того самого, которое принято тратить на друзей, мартини и слежку за детьми на Фейсбуке? – Глория выудила мятую пачку сигарет «Американ Спирит» из горшка для домашних растений, щелкнула зажигалкой и неуверенно поднесла ее к сигарете.

– Вы курите?

– Нет. – Глория затянулась. – Это мужа. Кардиолог говорит, что его артерии можно прочистить только средством для прочистки труб, поэтому он делает вид, что бросил курить, а я делаю вид, что не знаю, где он прячет сигареты. – Она выпустила дым. – С тех пор я иногда балую себя.

– А если он увидит?

– Я сказала, что сегодня у нас дома проходит городское собрание, поэтому он не скоро появится. Я всегда это говорю, когда хочу пообщаться с девчонками наедине. – Она сощурилась, словно пыталась разглядеть ускользающее воспоминание. – Забавно… В те времена, когда Лео работал, я мечтала чаще видеть его дома. А сейчас, когда он на пенсии, я хочу, чтобы он реже появлялся. – Она засмеялась сама над собой. – Разве это не странно?

– Сколько у вас дочерей?

– Ни одной. Четыре сына. Младшему, Дэвиду, почти тридцать семь.

– Ой. Когда вы сказали «девчонки», я подумала…

– Я говорила о подругах. Те, с кем ты знакома со школы, всегда кажутся молодыми.

К дому подъехала машина. Хлопнули три двери.

– Легки на помине. – Глория затушила окурок о розовую щеку керамического садового гнома. – Подарок невестки Келси. Редкостная сучка. В любом случае, была рада познакомиться, Эм Джей.

– Я тоже, – искренне ответила Эм Джей. – О, Дэн принесет шезлонг, как только вернется после встречи с риелторами. Он планирует заняться медицинской практикой здесь и…

– Не беспокойся, это может подождать до завтра. А если он занят на выходных и не сможет вернуть его в ближайшие дни, то ничего страшного. Мой Лео часто работал по субботам, поэтому я всем говорила, что он стал раввином. Когда принесете, тогда и принесете.

Когда Глория ушла, Эм Джей попыталась представить, каково это взрослеть и стареть вместе с друзьями детства. Делиться воспоминаниями, иметь общие, никому больше не понятные шутки. Знать, кто въезжает на машине во двор, когда доживешь до возраста Глории. Эм Джей ничего не смогла представить.