Хромов не сильно желал присутствовать на встрече выпускников, но это был шанс хоть как-то расшевелить друга. Федя очень надеялся, что встреча со старыми друзьями хоть немного положительно скажется на Кирилле. Второй же причиной для посещения встречи, как ни странно стала Анна. Заинтриговала его эта девушка после встречи в кафе.

Аня Полякова. Маленькая тихая худышка, прозванная одноклассниками Мышонком за свою незаметность и пугливость. Сейчас глядя на то, как искромётно шутит эта самая тихоня, завораживая всех окружающих мужчин подвижностью, искренностью и открытостью, Федя очень сомневался в правильности такого обращения. Скорее Аню можно было назвать лебедем, которому понадобилось время для того, чтобы стать прекрасной птицей.

Хромов сразу же покачал головой, прогоняя странные ассоциации. Полякова не походила на грациозную, нежную птицу. В этой женщине скрыт огонь. Много огня. Он был совершенно уверен, что стоит кому-нибудь проявить к ней неуважение, и Анна быстро поставит на место зарвавшегося человека. Она совершенно не походила на лебедя, а вот на тигрицу вполне похожа. Необузданная. Страстная. Гибкая. Опасная. Хромов интуитивно чувствовал исходящую от неё угроза, хотя и не мог в точности сказать, в чём же заключается опасность весёлой блондинки для него.

Конечно, внешние изменения, произошедшие с Поляковой, впечатляли. Округлая, мягкая фигура. Острый взгляд, далеко неглупых глаз. Насмешливая, самоуверенная улыбка. Яркий, притягивающий взгляд облик. Эта женщина умела привлечь внимание, умело пользуясь своей красотой. Но Федю больше интриговали изменения, произошедшие в её характере. Маленькая девочка Аня никогда бы не осмелилась открыто смотреть ему в глаза. Она никогда не смогла бы так виртуозно парировать ехидные замечания одноклассниц, вызванные завистью. Да что там говорить, раньше Полякова при всём желании не смогла бы вызвать эту самую зависть. Такие перемены не происходят на пустом месте. Кто-то или что-то подтолкнуло замкнутую Аню к таким решительным изменениям. И это вызвало его неподдельный интерес. На самом деле, Полякова настолько его заинтересовала, что Хромов не мог ни о чём другом думать. Надо отметить, ни одна женщина ещё не добивалась подобного эффекта. Фёдор хотел её разгадать. Понять. Что греха таить, он хотел её как женщину.

Стоило Ане появиться в ресторане, и внимание Фёдора сразу же сконцентрировалось на ней. А вот Полякова явно намеревалась убежать от него, не давая к себе приблизиться и на метр. Неожиданная очередь поклонников ей только помогала в этом. Анна танцевала, разговаривала со знакомыми, шутила, убегала в туалет или еще куда-нибудь, но находилась всегда в противоположной части зала от него. Федя двигался к ней, а она от него. Если сначала Хромов и думал, что такое положение является случайным стечением обстоятельств, то постепенно мужчина понял, что это игра. Полякова намеренно его избегала. И вот что странно, эта игра его увлекла. Странно потому, что раньше все эти женские игры и уловки в исполнении других девушек, Федю жутко раздражали.

Взять ту же Виницкую, которая весь вечер только и делала, что пыталась его поймать. И наверняка, Соня вновь попытается затащить его в постель. Её откровенное домогательство уже реально утомляло. До Софии всё никак не доходило, что Федя не желает с ней иметь никаких отношений. Сонечка хороша лишь в постели. Раньше, когда он был зёленым юнцом ему этого хватало. Красивая девушка, звезда класса, раскованная в сексе любовница. Ему было лестно, что Виницкая помешана на нем и благосклонно принимал её «любовь». После окончания школы, Хромов уехал в Москву, поступил там в университет. Перед отъездом он с ней расстался, так как их отношения иссякли. Ему доподлинно известно, что София недолго горевала и вскоре утешилась... Его дядей. Честно, Фёдору было мерзко и противно. Дядьку своего он никогда особо не любил, но изменить жене с бывшей девушкой племянника — это низко. Мнение о брате отца упало ниже плинтуса. Соню он перестал уважать совершенно. Вот только она в силу своей инфантильности этого не понимала и продолжала его преследовать. Насколько ещё ему хватит терпения, Федя не знал.