Детективы обратили внимание на неприятный запах, исходивший из подпола. Очень вовремя к Гейси приехал его помощник, представившийся Дэвидом. Он подтвердил, что в доме частенько попахивало тухлятиной – вроде как у Джона были проблемы с канализационными трубами. Товэр заглянул в подпол, освещенный одной-единственной лампочкой. Там стоял дренажный насос; земляной пол был засыпан желтоватым порошком, очевидно известью.

Перед самым уходом Козенчак заглянул в мусорную корзину. Она была почти пустой – Гейси явно следил за тем, чтобы мусор в ней не залеживался. Однако на дне Козенчак заметил обрывок бумаги. Похоже, это был корешок от квитанции на проявку фотопленки. Там стоял штамп «Ниссон-Фармаси» и номер заказа. На всякий случай лейтенант положил корешок в отдельный пакет для улик и поставил на клапане свою подпись.

Однако своей главной цели обыск не достиг. Детективам не попалось никаких следов Роба Писта. И хотя книги и фильмы гомосексуального содержания указывали на нетрадиционные пристрастия Гейси, повод предъявить ему обвинение отсутствовал.

Пока шел обыск, Гейси оставался в участке. Туда же приехал его адвокат, требовавший проводить его к клиенту. Однако официально Гейси адвоката не вызывал, и полицейские держали их раздельно. По возвращении с обыска Козенчак сообщил Гейси, что обе его машины конфискованы. Тот немедленно начал возмущаться и спрашивать, как же ему теперь добираться домой. Тут-то и понадобился адвокат, и Лероя Стивенса допустили в допросную.

Детективы предложили Гейси подписать «права Миранды» и подтвердить, что он знает: все, что он скажет, может быть использовано против него. Адвокат посоветовал клиенту не подписывать, но детективы напомнили: отказ может расцениваться как указание на то, что клиенту есть что скрывать.

Стивенс обратился к Гейси:

– Скажи прямо, ты что-нибудь знаешь о пропаже этого мальчика?

– Естественно, нет! – рявкнул Гейси.

– Ладно. Тогда можешь подписать.

После этого Гейси еще раз повторил свою сагу о том, как ездил в «Ниссон», потом в госпиталь, потом к родственникам и как свалился в кювет, из-за чего опоздал на встречу с Козенчаком. Тем временем криминалисты спешно исследовали его конфискованную машину в поисках отпечатков пальцев Писта. К сожалению, обнаружить их не удалось.

В половине десятого вечера Гейси покинул участок в сопровождении своего адвоката.

Полицейские по-прежнему были уверены, что Гейси имеет отношение к исчезновению Писта. Все друзья мальчика по школе утверждали, что сбежать он точно не мог. Не такой это был подросток. Родители продолжали собственные поиски, несмотря на указания детективов сидеть дома и ждать. Оставалась последняя надежда, что если Гейси похитил Роба, тот может быть еще жив.

Козенчак решил установить за ним круглосуточную слежку. Возможно, каким-то образом подозреваемый выдаст себя, если следовать за ним неотступно. Для слежки в их департаменте имелось особое подразделение под названием «Дельта». Оно состояло всего из четырех человек под руководством сержанта Уолли Лэнга. Сотрудники «Дельты» работали под прикрытием, ездили в машинах без полицейской символики и одевались в джинсы и кеды.

Слежка за Гейси началась с утра 14 декабря. Офицер Шульц из «Дельты» следил за домом подозреваемого, а Робинсон – за домом его тетки, той самой, что недавно овдовела. Сам же Козенчак решил побеседовать с Дэвидом, помощником Гейси, который явился к нему домой во время обыска. Фамилия Дэвида была Крэм; Козенчаку запомнилось, что при разговоре с полицейскими тот постоянно упоминал о том, что женат, и всячески указывал на свою гетеросексуальность.