Первым к нему подбежал его агент, остальные продолжали пребывать в недоумении.

– Скорей, врача, – произнес он.

– Скорей, скорей, – помог опомниться остальным возглас Сума.

Тут все ожили и засуетились. Из кухни появились Лазар, Лирудж и ворох официантов. По залу распространялись возбужденные перешептывания. Очевидно, воин дышал и не нуждался в той экстренной помощи, которую оказывают подавившемуся человеку. Лирудж распорядилась, чтобы принесли носилки. Не дожидаясь доктора, бессознательного Даэркрона решили перенести в номер. Вместе с носилками, похоже, собранными из каких-то дверей, появился Патвин, который попросил зрителей пройти в общий зал, где им будет предложен чай.

Знаменитого воина Гроукана Даэркрона погрузили на носилки и понесли через толпу зрителей. Большая группа официантов и поваров с трудом выполняла эту задачу. Именно сейчас, будучи распростертым, это тело выглядело особенно огромным и тяжелым. Снук хотел последовать за ними, но Патвин попросил его проводить Пиуса до номера.

– Пошли, парень, – сказал Снук. – Вряд ли сегодня здесь будет еще что-то интересное.

Они вышли из ресторана и направились к лифту. Всех зрителей провожали через холл в общий зал с мягкими диванами, обещая в скором времени уведомить о состоянии знаменитого воина.

Когда двери лифта открылись, Пиус увидел перед собой невысокую девушку с длинными волосами в костюме служащего. Она кивнула Снуку, и по выражению ее губ можно было догадаться, что она уже знает о случившемся. Но все притихли, потому что в лифт вошел Сум. Громадина с утомленным лицом занял большую часть кабины, оттеснив двух служащих с мальчиком к стенке лифта. Вышел он на третьем полуночном этаже, следующим был Этаж Жабы.

– Пиус – Кулона, Кулона – Пиус, – представил их Снук.

– Что там произошло? – спросила Кулона. – Я видела, как Даэркрона понесли на носилках по лестнице.

– Здоровяк свалился прямо во время состязания, – Снук развел руками. – Понятия не имею, что с ним произошло. Если что-нибудь узнаю, расскажу.

Снук проводил Пиуса и пообещал прикатить тележку с ужином. Мальчик считал, что сейчас ему кусок в горло не полезет, но когда в номере появились бутерброды с ветчиной и сыром, а также ароматное овсяное печенье с молоком, почувствовал голод и стал уплетать за обе щеки.

– Не волнуйся, – сказал Снук, – это не из того, что предназначалось для обжор. Лирудж приготовила это отдельно.

– А что, разве Даэркрона отравили? – спросил Пиус, вытирая молочные усы.

– Ну и заключение! Быстро ты расставил все по местам. Вообще-то доктор подозревает именно отравление. Случайное ли? То-то зрители сейчас рады нашим чайком баловаться. Пока я был на кухне, я узнал, что сюда направлен какой-то инспектор. Еще та ночка будет! Тебе был наказ до утра не покидать номер. Так что не бойся, закрывайся на ключ и ложись спать. Даэркрон ведь жив, ничего страшного не произошло, поэтому спи спокойно. Утром расскажу, как дела. Отравили – скажешь тоже! Хотя я сам так думаю. – Он направился к двери и по пути вытащил конфету из коробки на комоде. – Вот конфеты, считай, сохранил. А я супец свой все-таки проиграл.

Снук улыбнулся и вышел за дверь.

В номере горел свет, поэтому за окнами стояла черная стена. С одним ночником стало куда спокойней, сейчас хотелось затаиться и не привлекать внимание.

Какое-то время Пиус жевал овсяное печенье и размышлял, что сегодня ему точно не заснуть, ведь где-то в этих стенах проводилось расследование, а потом он оказался в кровати и заснул так крепко, как, возможно, не удалось никому этой ночью во всем отеле.