– Не будем о чем?

– Я позвоню Форестеру, – твердо сказал Себастьян и достал из кармана телефон. На дисплее высветилось сообщение: «7 непринятых звонков». Номера телефонов были блокированы, и Себастьян подумал, что их, скорее всего, ищут дамы из комитета. Может, они даже успели, не дождавшись, когда супруги Флетчер явятся на прием, вновь посетить их квартиру и убедиться в том, что хозяева исчезли в неизвестном направлении, нарушив все правила об усыновлении и попечительстве?

Себастьян набрал номер мобильного телефона Форестера. Физик отозвался не сразу, и голос у него был странным, будто придушенным, Себастьян даже решил, что нужно прервать разговор, но Дин сказал быстро:

– Извините, Флетчер, сейчас говорить не могу, я на лекции. Перезвоню, как только закончу, о’кей?

– Я не знал, что он преподает, – сказал Себастьян, пряча телефон. – Действительно, скоро весенняя сессия…

Он оглянулся на жену: Памела дремала, прижимая к себе девочку, и Себастьян прикрыл одеяльцем, которое он достал из чемодана, плечо Элен: рядом с кровоподтеком видна была свежая царапина, будто кто-то провел острым когтем.

Минуту назад царапины не было, Себастьян мог в этом поклясться.

* * *

Форестер позвонил, когда поезд отошел от перрона в Олбани.

– Вы в порядке, Себастьян? – спросил физик. – Я, наверно, обрушил на вас слишком много информации. Когда вы будете у меня?

– Вряд ли мы у вас будем, – сказал Себастьян, прикрывая телефон ладонью, чтобы не слышала Памела.

В нескольких словах он пересказал случившееся и услышал прерывистый вздох Форестера.

– Плохо, – сказал Дин. – Найти вас – пара пустяков, если эти дамы заявят в полицию, а они так и сделают, можно не сомневаться. У вас последняя модель «Самсунга», верно? Значит, ваше местоположение определяется с точностью до сотни метров, вы об этом знаете?

– Черт, – сказал Себастьян. – Я выброшу телефон, когда мы закончим разговор.

– У вашей жены такая же модель?

– Я выброшу и ее аппарат.

– Как мы будем держать связь?

– В Фениксе я куплю новые телефоны.

– О’кей, – одобрил Форестер.

– У Элен на плече несколько минут назад появилась царапина, будто от когтя, – сообщил Себастьян. – И еще одна царапина на ноге, но я не знаю, когда она появилась – вчера, во всяком случае, ее не было. Памела считает, что это происходит, когда девочка спит…

– Не обязательно, – сказал физик. – Я не обнаружил никакой значимой корелляции… Послушайте, Себастьян, не знаю, куда вы направляетесь и не собираюсь спрашивать, но подумайте: может, приедете ко мне в Нью-Йорк? В большом городе спрятаться проще, чем где бы то ни было. И я бы хотел поработать с Элен, вы понимаете, как это важно…

– Спасибо, Дин, – с чувством произнес Себастьян, – но вы наверняка будете одним из тех, к кому придут из полиции: найдут Фиону, а потом вас.

– Наверно… – Форестер помедлил. – Может, вы правы, Себастьян, а может, и нет. За Фиону ручаюсь – она ничего не скажет, у нее есть основание: врачебная тайна. Подумайте.

– Я подумаю, – сказал Себастьян и отключил связь.

Оба телефона он выбросил в приоткрытое окно туалетной комнаты.

* * *

Памела и Элен все еще спали, когда поезд подошел к перрону Фултонвилла. Памела потянулась и пробормотала, с трудом разлепив глаза:

– Где мы?

– Фултонвилл, – сообщил Себастьян. – Ты знаешь, я выбросил оба наших мобильника, потому что…

– Правильно! – кивнула Памела. – Я хотела тебе об этом сказать… Мне приснилось, будто в разных своих жизнях Элен…

– Это не разные жизни, – перебил Себастьян. – Это Элен… Она одна, понимаешь, но в разных мирах живет по-разному. Впрочем, – добавил он, – может, я все-таки чего-то не понял. Форестер предложил, чтобы мы поехали к нему, в Нью-Йорке, там, мол, спрятаться легче…