Барменша холодно отозвалась на вопрос «Борзяка»:
– Нам запрещено знакомиться с клиентами. Этот мужчина просто заказал выпивку. Я его вижу в первый раз.
– Да-а? – не поверил «ловелас», и снова изучающее осмотрел меня с ног до головы, определив, на свой пьяный взгляд, что я ему не соперник в личном кулачном бою. Во-первых, я был ниже ростом, а во-вторых, за ближним столиком сидели двое крепких друзей «Борзяка». Думаю, именно, второе его делало таким смелым и несдержанным.
«Что ж», – решил я про себя. – «Посмотрим».
У меня были обширные планы, и общение с полицией, и писание объяснительных «кто первым начал» в эти планы не входило.
Внешне я выглядел спокойно. Мозг анализировал: «Надо мирно выкручивать ситуацию. Полезет, я ему отвешу встречных ударов, но, не дай бог, кто-то из его пьяных приятелей попадёт мне по лицу, как потом лепетать на работе оправдания? У Лёши битое лицо! Это будет фурор!… Меня просто не поймут…».
Я, вообще, щепетильно отношусь к физическому воздействию на меня. Казню за такое беспощадно. С руганью в мой адрес, после многих извинений, могу ещё примириться, как и любой достойный мужчина, мирно разойтись – бывает такое у людей, век бешенный и срывается со рта лишнее… А за «физику» никогда не прощаю, и спрашиваю по полной. Как любой нормальный, достойный мужчина…
Я грустно улыбнулся. Я не собирался уходить от конфликта. Взгляд «Борзяка» меня разозлил… Планы планами, но и спустить хамства я не собирался.
Я выпил свою водку, запил густым, холодным томатным соком, и внимательно посмотрел на «Брзяка», готовый ко всему. Итак…
Он отвернулся, смотрел внимательно на друзей за столиком, анализируя пьяным мозгом, впрягутся они в конфликт или нет.
«Решайте», – подумал я, и пошёл в туалет «отлить». Я отдавал инициативу «врагам» – пока то, да сё в туалете, пока руки помою, и выйду из кафе, они меня там и встретят. Классика! Мужчины, мы все это знаем! Почему хулиганы, даже им сорок-пятьдесят лет так предсказуемы?! Забавно.
Когда я вышел через пару минут из туалета, моих визави в кафе не было. Всё ясно – уже ждали у выхода. Что ж, выпить ещё на посошок? Нет, это уже лишнее. Я открыл дверь и вышел. Где мои «герои»?
Увы, никто меня не ждал для кулачной расправы. Мои добрые «враги» пытались поднять с холодного асфальта дёргавшего ногами, словно жук, упавший на спину, «борзяка». Алкоголь сделал своё страшное дело, превратив некрепкого наглеца в беспомощную свинью. Друзья уговаривали «борзяка» перебороть себя, подняться на ноги, и добраться до перрона, где их ждал поезд, но злодею это было не по силам.
Я ушёл со смешанным чувством сожаления и брезгливости. Почему люди доводят себя до скотского состояния, сея вокруг себя дискомфорт для других? Риторический вопрос!
Уютное местечко
Дворок состоит из двух жилых домов, каждый в четыре этажа по два подъезда, постройки дедушки Хрущёва. Перпендикулярно отсекает пространство такая же четырехэтажная гостиница. Много уютных лавочек, где душа просто просит испить пива вечером. Куча высоченных тополей, несколько вкраплений пышных кустарников шиповника. Метров через тридцать, замыкая пространство Дворка, идёт ряд кладовок и гаражей. За этим великолепием находятся два огромных детских сада. Вот в этом аквариуме кипят своеобразные бытовые страсти…
Я прогулялся к Дому культуры мясокомбината и возвращался обратно. Было тепло, ибо июнь всё-таки победил весенний холод, и я весь проникся полным благолепием и какими-то поповскими елейными радостями, так что, приближаясь к очагу своего обитания с тыла, я шёл в полном умилении. А с тыла два кирпичных дома выглядели совсем неуютно, не смотря на россыпь балконов, высушивающих такие милые груды трусишек, лифчиков гигантских размеров, всяческих пододеяльников и остальных бытовых тряпочек и тряпиц.