НИК. Меня здесь даже нет.

КАРОЛИН. Тебе все равно?

НИК. Какая разница, все равно мне или нет?

КАРОЛИН. Ты прав, никакой. И я знаю, что на самом деле ты хочешь мою дочь.

НИК. Какую именно?

КАРОЛИН. Вероятно, обеих.

НИК. Что тебе от меня нужно, Каролин?

КАРОЛИН. Я хочу своего мужа. Я всегда его хотела. Не уверена, почему, но если дать мне время подумать об этом, я, скорее всего, вспомню.

НИК. А что хочет твой муж? Как я понимаю, спокойно полежать в ванне.

КАРОЛИН. Он – мужчина. Не знает, чего хочет, пока я ему не скажу. А ты держись подальше от Лекси. Твоя жена сейчас дома.

НИК. То есть ты хочешь, чтобы я спал со своей женой? Ты к этому клонишь?

КАРОЛИН. Нет. Сам видишь, какая хрупкая у нее психика.

НИК. То есть ты хочешь спать со своим мужем, но не хочешь, чтобы я спал со своей женой?

КАРОЛИН. Я хочу, чтобы ты не спал ни с одной из моих дочерей.

НИК. По-моему, это несправедливо. А как насчет соседей? Могу я спать с соседями? Старая миссис Дули с вставными зубами еще очень даже нечего.

КАРОЛИН. Я хочу, чтобы какое-то время все вели себя пристойно? Неужели я прошу слишком многого?

НИК. Вероятно. Ты слышала?

КАРОЛИН. Что?

НИК. Прислушайся.

КАРОЛИН. Я ничего не слышу.

НИК. Хлопанье крыльев. Летучие мыши. Совы. Ангел смерти.

КАРОЛИН. Ты действительно жалкий пьяница.

НИК. Передай от меня привет своему отцу, когда увидишь его.

КАРОЛИН. Не говори мне о моем отце.

НИК. Твой отец любит меня.

КАРОЛИН. Мой отец тебя ненавидит.

НИК. Нет. Я напоминаю ему мальчишку, каким он был до того, как белки поселились у него в голове. Тебя он недолюбливает.

КАРОЛИН. Да откуда тебе это известно?

НИК. Я знаю, что твой муж вернулся домой с войны. А моя жена вернулась домой из психушки. И, если прислушаться, можно уловить, как в ночной тьме зловеще хлопают доисторические крылья.

(Хлопанье крыльев. НИК пьет. КАРОЛИН смотрит вверх. Свет медленно гаснет).

(Ночь. ДЖЕННА сидит на крыше. Уханье сов. ЛЕКСИ приближается к ней из ближайшего окна).

ЛЕКСИ. Я знала, что найду тебя здесь. Ты в порядке?

ДЖЕННА. Лучше не бывает. Хотя это не значит, что все хорошо.

ЛЕКСИ. Не следовало тебе выходить на крышу. Это опасно. Учитывая, что ты на лекарствах.

ДЖЕННА. Все опасно, с лекарствами или без. Поэтому я их больше не принимаю. Мне так недоставало сов. В психушке была женщина, которая думала, что она – сова, но это не одно и то же. Хотя она держала численность мышей под контролем. Мне так недоставало этого дома. Недоставало всего, за исключением людей.

ЛЕКСИ. Можно посидеть с тобой?

ДЖЕННА. А как тебе помешать? Разве что столкнуть вниз. Но я не хочу этого делать. Мама заставит меня оттирать мозги от бетонной дорожки.

ЛЕКСИ. Как я понимаю, ответ «да». (Неловко садится рядом с ДЖЕННОЙ). Дженна, извини, что я ни разу не навестила тебя. Просто я…

ДЖЕННА. Тебя замучили угрызения совести? Все нормально. Тех, кто здесь живет, людьми назвать нельзя. И, думаю, хватит мне быть безумной. Одно дело – сойти с ума самой, и совсем другое по чьей-то злой воле день и ночь находиться среди безумных. Они иногда такие колоритные, но на самом деле все это весьма печально. Ты хорошо заботилась о моем муже?

ЛЕКСИ. Правда, Дженна, я очень виновата перед тобой в том, что позволила увезти тебя. Я… я боялась, что ты причинишь вред себе или кому-то еще.

ДЖЕННА. Все нормально.

ЛЕКСИ. Я так не думаю.

ДЖЕННА. Что ж, это правда. Нормальным уже ничего не будет. Но иногда я чувствую, будто умерла и родилась вновь. Словно меня перенесли на волшебный остров безумных, и я вернулась оттуда с вестью о прощении и всеобщей любви.

ЛЕКСИ. Полагаю, это хорошо.