Эльф закончил и выпрямился, довольно улыбаясь и ожидая пока слушатели отойдут от транса.

Едва это произошло, оба человека принялись хохотать, разливая пиво по столу.

– Надо же, я и не знал, что у этого города такая история….минуточку… – Тильвар схватился за живот в приступе смеха. – Ахаха! Ах ты паршивый остроухий недомерок! Неатрис, я поверил ему!!!

– Ахааа! Я тоже поверил! – вопил вор где-то рядом.

Фло широко улыбнулся и подлил гостям ещё выпивки.

Очнулся я в незнакомой комнате, воткнутый в вяленную конину, рядом на полу храпел Неатрис. Он лежал на каком-то человеке, судя по ногам, тоже мужского пола, и тщетно пытался укрыться его курткой. Дальше по коридору сопело ещё одно живое существо, уютно свернулся калачиком дварф, обняв любимую секиру. Остальных я не сумел разглядеть, у самого в голове, то есть где у меня там, шумело.

Пили много, я, находясь в руке хвастающего Неатриса, по неволе перенимал его состояние и чувства. Мне даже стало весело на ровном месте. Для этого же и пьют, верно? После бурного отдыха я так и остался воткнутым в кусок вяленой конины. И как только докатился до такого. Попытался вертеться – не вышло, Неатрис уже давно не грел меня своей рукой, и сила постепенно померкла. Тоже мне, осторожный вор. Оставалось только ждать.

Вскоре хозяин, в очередной раз что-то промычав, толкнул ногой стол, я легко выскользнул из мясной обители, звякнул о глиняную тарелку, в следствие чего разбил её от злости, и отправился к полу. Секунду полёта к лицу человека я честно пытался свернуть в сторону, надеясь если не промахнуться совсем, то хотя бы стукнуть по нему эфесом, а не вонзиться остриём по самые гланды. Но меня метнула не рука разумного существа. Ну почему у меня нет тела? Я запаниковал, закричал, но тут то ли от моего беззвучного крика, то ли по велению самой судьбы, Неатрис открыл глаза и, искривив рот в пока что не родившемся крике, вытянул правую руку по направлению ко мне.

Реакция у вора потрясала. Удача тоже. Я был восхищён. Мне не хотелось признавать, что я отчасти испугался его смерти, а после томительной секунды испытывал некоторую радость. Совсем маленькую.

Кровь брызнула густым, гранатово-красным потоком, рукав недавно купленной туники мгновенно впитал в себя этот цвет. Зато крик у человека вышел ещё лучше, красивей и заливистей, чем должен был быть при простом испуге или удивлении.

– А-а-а-а-а-а-х-х-х ты!!! – выдавил Неатрис, сжав зубы от боли.

– Где? Где?! – спящий гном уже очнулся и теперь вертелся на месте, сжимая топор и ревя словно бык. – Враги?!

– Да нет, это … – я решил не запоминать следующие нагромождения ругательств, которые вор доставал из своих закромов. – Успокойся, это мой кинжал упал. Профессионал, чтоб его, насквозь прошил. Больно то как!

Гном кивнул и, запустив в рот кусочек мясца наблюдал за тем, как Неатрис корчится, пытаясь перевязать рану одной рукой.

– Помочь?

– Да, будь добр. – кряхтя попросил его вор, наградив хмурым взглядом.

Коротышка глотнул из фляги, издал довольный чмок и, негромко полязгивая доспехами, подошёл к травмированному собутыльнику. Услышав хрип и приглушённый писк, он убрал ногу с руки лежащего на полу человека, того самого, на котором храпел Неатрис. Гном перевязал рану очень грамотно и быстро, из-за чего я заподозрил за ним военное прошлое, с другой стороны, какой коротышка не участвовал в сражениях?

– Хочешь? – спросил дварф, протягивая вору небольшую серую флягу. – Если голова болит, вмиг все уберёт.

– Голова конечно болит, но этой гадостью. – он указал на флягу, – Этим у нас тараканов травят.