– Вы что, поругались? – спросил я однажды Ольгу.

– С кем? – удивленно спросила она. – А, с этой твоей подружкой? Нет. По-моему, она просто меня не любит.

– Никак не пойму, чего она хочет.

На этом наш разговор и закончился. Многочисленные гости, турнир, дела баронства отнимали все мое время. За эти дни я встречался с ней раза три, не больше. Даже с родителями я виделся в основном на балконе, откуда мы наблюдали за ходом турнира.

Оставшись один, я прошелся по комнате. Вот уж не думал, что буду волноваться из-за поединка. Ну не нравился мне этот Тень. Мне вообще не нравилась вся эта история с падением Альвейна. Ну ладно, до завтра все равно ничего не сделать, а лишние переживания только ослабят меня перед боем.

На следующее утро я встал в восемь и около часа занимался разминкой, чтобы разогреть мышцы. Потом вышел в столовую. Мама как могла весело посмотрела на меня, но было видно, что за ее веселостью прячется тревога. Вчера я как мог пытался успокоить ее, доказывая, что никто меня не убьет, поскольку тогда мой противник лишится баронства, из-за которого, собственно, и ведется турнир. А любую рану очень быстро залечат маги-врачи.

Скорее бы этот турнир закончился, что ли. Все это многодневное ожидание изматывает сильнее любого боя.

Завтрак прошел в довольно напряженной обстановке. Пожалуй, только Рон и Ролон не выказывали никакой тревоги.

– Не понимаю, что они все волнуются? – говорил Рон, помогая мне застегнуть перевязь с мечом. – Разве кто-нибудь из этих вояк сможет справиться с рыцарем Ордена?

– Конечно, нет, Рон, – успокоил я не столько его, сколько себя. – Вот мы удивим всех. Верно?

Рон согласно кивнул.

Я еще раз проверил свое снаряжение. В отличие от своих соперников, я не стал облачаться в тяжеленные латы, в которых я даже ходить бы не смог. На мне была все та же кольчуга, что дал мне Деррон, шеркон, кинжал за поясом и неизменный рыцарский обруч. После недолгого раздумья я отказался от щита. В самом деле, зачем мне щит, если результат удара в него копьем рыцаря для меня вполне предсказуем? Мое преимущество в подвижности, а не в силе.

Эрих Вардек уже ждал меня на ристалище. Его копье угрожающе покачивалось, готовое в любой момент опуститься и ринуться на врага. Что ни говори, но облаченный в доспехи рыцарь производит сильное впечатление.

Я вышел на поле, ведя Урагана под уздцы, без слуг, которые неизбежно сопровождают любого другого поединщика, поскольку без их помощи тот просто не сможет залезть в седло. Трибуны удивленно замерли. Моя кольчуга, мой почти игрушечный меч так резко контрастировали с солидным вооружением моего противника, что люди не знали, что и думать.

Вскочив в седло, я покрепче ухватил поводья и проверил кинжал, он для меня сейчас был важнее меча.

Ко мне подошел судья.

– Милорд, вы не возьмете копье? – удивленно спросил он.

– Господин судья, – с сомнением осмотрел я длинные копья, стоявшие у стенки, – вы уверены, что я смогу справиться с этими жердями? Я же их даже не подниму.

– Но тогда возьмите щит…

– Швырнуть его в противника, – блеснул я остроумием.

– Метательное оружие запрещено использовать на турнире. Вам будет засчитано поражение. – Похоже, моей шутки не поняли.

– А вы уверены, что щит относится к метательному оружию?

Судья нахмурился. Он никак не мог решить эту дилемму. С одной стороны, правила запрещали пользоваться только метательным оружием, щит же к таковому явно не относился. С другой – я только что сказал, что щит вполне возможно использовать в таком качестве.

– Я спрошу у короля, – наконец решил он.

– Зачем? – с искренним недоумением поинтересовался я.