В общем, за исключением последних десятилетий, жизнь в Гренландии у викингов нельзя было назвать тяжелой и связанной с лишениями. Хорошее питание, завидное для Европы того времени долголетие, экономические, культурные и религиозные связи с Европой: их жизнь мало чем отличалась от жизни жителей Исландии, Фарерских островов или Норвегии. Отрезанными ледником от европейской цивилизации гренландские викинги себя явно не ощущали.

Проведенные раскопки много чего добавили к картине жизни гренладнских викингов, но почти ничего не сказали о том, почему они исчезли. Туман загадки так и не рассеялся, хотя была подтверждена гипотеза о том, что немалую роль сыграло ухудшение климата, особо чувствительное в Гренландии. Похолодание вызвало постепенное движение ледников к югу, побережью моря. В окружающих Гренландию морях стало гораздо больше дрейфующего льда, что сильнейшим образом осложняло судоходство. В последние десятилетия существования колонии викингов, корабли из Норвегии годами дожидались подходящих условий, чтобы выйти в море. На суше распространение ледников привело к развитию подпочвенной мерзлоты, что вело к угнетению трав и ухудшению пастбищ. Впрочем, все это было существенно, но явно недостаточно, чтобы колония исчезла до последнего человека.

Дальнейшее изложение представляет собой реконструкцию климатического краха колонии гренландских викингов, на основе имеющейся, весьма скудной информации. И предложенная ниже концепция, почему погибла колония викингов в Гренландии, в корне отличается от всего, что об этом пишут.

Мы как-то привыкли себе представлять, что гренландские викинги были обществом равных рыбаков и скотоводов, которые жили на фоне хотя и суровой, но все же красивой пасторали. Между тем, это представление очень далеко от действительности. Обществу гренландских викингов было присуще исключительно сильное имущественное и социальное неравенство.

На социальной вершине колонии стоял род Эрика Рыжего и его потомков, которые имели самые большие и лучшие пастбища, больше всего скота, а помимо этого имели морские корабли и потому контролировали заморскую торговлю Гренландии. Значение торговли было очень высоким: железо и дерево ввозились из-за моря. Уже это обстоятельство ставило рядовых гренландцев в сильную зависимость от потомков Эрика Рыжего. Надо новый нож, топор, нужна доска для починки лодки или дома – иди и кланяйся им.

Торговля шла не только с европейскими странами, но и с ближними соседями, эскимосами. Судя по тому, что Гренландия вывозила продукты морского промысла: моржовый клык, бивень нарвала, тюленьи шкуры и сплетенные из нее кожаные канаты, часть этих продуктов выменивалась у эскимосов в обмен на исключительно ценные для них железные изделия: гарпуны, ножи, шилья, иглы. Потомки Эрика Рыжего явно стояли в центре этого потока ценностей и им нетрудно было обратить рядовую железную крицу в целую гору ценного моржового клыка, тем более, что в Браттейлю была сооружена кузница.

С принятием христианства с гренландцев стала взаиматься церковная десятина, а с 1261 года, когда колония присягнула норвежскому королю Хакону Хаконссону, стали взиматься и государственные налоги. Все это нужно было собрать, погрузить на корабль и переправить в Норвегию, где было архиепископство и королевская власть. Снова в центре этого дела оказываются потомки Эрика Рыжего, которые вводили христианство, устанавливали сношения с норвежским королевским двором и, видимо, были инициаторами перехода в норвежское подданство, и имели корабли для выполнения этих важных функций.