И снова рука на волосы, и нос в смятку. Заебала.

Торможу на обочине.

– Жаль, в таком виде ты вряд ли к Ахмедовским поедешь. Деньги, чтобы вернула завтра Матвею. У меня с крысами разговор короткий. Пошла….

– Захар, – воет она, а я кнопкой дверь открываю и рукой ее на землю скидываю… Смотреть тошно, как она в чулках своих рваных путается. – Не полюбит она тебя. Никогда.

– Отпуск возьми, шмара. Какую то хуйню несешь. Я без любви жил, без любви этой вашей и сдохну.

Стартую почти сразу, а торможу на заправке. Сигарета, черный кофе и голос ее писклявый в голове.

«На моль эту пялишься».

Тьфу блять. Хуйня какая – то с этой Мышкиной.

Залезаю обратно в тачку и в спорт зал еду. Сразу новую девочку примечаю, которая уже готова из трусов выпрыгнуть. Фигуристая, сразу видно рот рабочий. И сама даст, без криков.

И правда, чего я на этой дурочке зациклился. Месяц дал? Дал. А дальше пусть сама решает. Плевать мне не нее.

«Пле – вать» – вбиваю кулак в грушу и вижу тренера своего. У нас сегодня нет тренировки, но Леня всегда здесь кажется. Это его клуб. И, наверное, такой правильный семьянин как он, выгнал бы меня взашей, но у самого прошлое хуже некуда.

– Проблемы?

– Все можно решить. Я сам сегодня, лады?

– Да я уже ухожу. В отпуск с моими едем. Если что, на связи.

– Бывай, – новый удар по груше, хочется выжать себя до суха и мыслей о нее дрожащем теле выжать из себя.

Прямо сейчас можно сотню таких же, как она, найти. И чтобы волосы как пепел, и чтобы глаза как небо, и чтобы тело как грех первородный.

Таких, как она, полно. Пусть сама в своем болоте барахтается.

С этим решением и дышать как-то легче. И бить грушу проще. Еще. Еще. Пока дыхание не собьется.

Пора Соню эту послать.

А то рядом с ней мысли странные доебывать начинают. Что может, как-то не так действую. По – жизни неправильно. Живу неправильно.

Ну конечно, рядом с такой святошей любой грешником будет казаться. Только вот не всем хочется жить в нищете. Мне этого в детстве хватило. И упрёков хватило. И святости других, которые на меня, как на грязь, смотрели. Теперь я живу как хочу. И точно не буду давать волю совести, рядом с этой замарашкой.

Выжимаю и себя весь пот, потом в душ иду и только на выходе вспоминаю, что хотел потрахаться как следует с этой сисястой за стойкой фитнес – бара. Правда загар ее неестественный напрягает.

– Номер свой запиши, – протягиваю телефон. – Позвоню на днях.

Она молча улыбается и набирает свой номер. Галя. Ебануться.

– Буду ждать.

– Пока, – прощаюсь, сумку подтягиваю и из клуба выхожу. В багажник все лишнее бросаю.

Пока в машину сажусь, звонок поступает.

– Салов? Какими судьбами?

– Приезжай, родной. Разговор есть миллионов так на семь баксов.

– Где зависаешь?

– В ресторане своем, девочек кормлю. Будешь?

– Уже еду. Мне тоже есть, чем твоих девочек накормить. Поделишься?

– А когда я с тобой не делился, – усмехается он – Прикатывай.

Отключаюсь и губы кривлю. Скользкий этот Салов, но связи имеет отличные. Мы с ним на пару уже не один участок земли под строительство отняли. И бабла рубим нормально. Так что, я как обычно свои хотелки заталкиваю глубоко и еду на встречу.

Но как обычно телефон снова разрывается. На этот раз Матвей.

– Захар, слежку за Мышкиной оставляем?

Хочется сказать «да». Но голос Кати в голове все громче, издевательски зудит.

– Нет. Лучше проследи, чтобы Катя всю сумму вернула. Там полтинник был.

– Понял. Сделаю. Тебя Салов искал.

– Уже к нему еду. Ты тоже подкатывай. Не пьешь-слушаешь.

– Понял. До встречи.

– До встречи, – завожу двигатель и выезжаю на проезжую часть, выкидывая из головы Соню и ее нищие загоны. Рядом должны быть люди, которые тебя наверх тянут, а не которые погружают на дно этой жизни.