В последние пятьдесят лет аномальные явления случаются довольно часто. Очень часто дети рождаются с двумя головами или сросшимися телами. В подобных случаях с разрешения родителей не продолжать жизнь таких уродов, младенцы умерщвляются и консервируются в формалине. По ним студенты мединститута могут изучать анатомию аномальных развитий. Однако в данном случае аномалия произошла у взрослых людей. Что будет дальше, и каковы прогнозы по развитию данной аномалии, покажут результаты анализов и время. В конце статьи указаны контактные данные: телефон, сетевые адреса, ресурсы, куда можно обращаться, если похожая проблема возникла.

– Ура! Что, будем звонить или напишем?

– А почему же они покончили жизнь самоубийством? Страшно, – Софию передёргивает от прочитанного. – Ужасно.

– Не знаю, как ты, а я… мне надо выпить! – говорит Карлос, наливая себе в рюмку виски.

– Уже третий день запоя и склеивания. К родителям так и не сходила, а они и не звонят. Им это не особо-то надо. Надо только мне. Я тоже выпью, пожалуй. Вдруг это последние дни моей жизни.

– Что же это за фигня? – Карлос ставит уже пустую рюмку и разглядывает склеенное место на руке, осторожно отодвигая кожу. – Это, как клей, только не клей. Кожа, твоя и моя, как будто вживилась друг в друга, мы срослись и становимся одним целым.

– И если это место увеличивается, что будет через неделю, месяц, год? Страшно представить. В фильме ужасов подобного не встречалось.

– Почему же, были мутанты с других планет, типа уродов со слизью.

– Фу, гадость какая, – Соня выпивает виски и ставит рюмку, слегка поморщив нос.

– Давай звонить уже.

– Мне страшно как-то. Страшно начинать, – у Сони колотится сердце, и в животе снова даёт о себе знать тревога. Даже выпитый для смелости виски не помогает.

– И мне тоже страшно, но всё равно придётся, как бы ни оттягивали.

– Может, ещё виски для смелости?

– О, да ты осмелела, вошла в раж, я посмотрю. А прикидывалась овечкой сначала.

– Нет, просто страшно. Обычно я не пью.

– Все вы так говорите, – усмехается Карлос, наливая себе и Соне. – Что притворяться? Себя же не обманешь. Всё равно через время всегда открывается истинное лицо, которое прячет маска. И зачем, не понимаю.

– Тебе не понять, Карл. Это воспитание такое. Надо быть деликатным и корректным, и воспитанным.

– Да пошли вы со своей деликатностью.

– Слушай, а где твои родители? Они здесь живут?

– Да, в другом районе. Мы не общаемся с ними.

– Почему?

– По их словам, я плохо себя веду. Да мне насрать.

Карлос не хочет продолжать этот разговор и рассказывать о своей семье и о том, что у него уже нет родителей, тоже не хочет. Выпив рюмку, от отворачивается от Софии и смотрит в окно. Через минуту, продолжает, как ни в чём не бывало:

– Ну что, будем звонить?

– Да, давай.

Карлос открывает выход в сеть и произносит номер телефона. Слышны гудки и проходит десять гудков прежде, чем раздаётся голос:

– Горячая линия аномальных явлений. Слушаем.

– Ээээээ, – Карлос на мгновение теряется.

– Я Вас слушаю. Говорите, пожалуйста, – произносит более настойчиво хорошо поставленный женский голос.

«Сколько раз в день ей приходится говорить одни и те же фразы?» – думает Карлос. Голос ему нравится, он очень мягкий, женственный и мелодичный.

– Ээээ. Мы с подругой склеились, – он не решается это сказать, потому что для него это всё нелепо и абсурдно. И если бы не статья о склеенных женщинах, матери и дочери, и их смерти, он не решился бы звонить и говорить кому-либо об этом. Как будто стыдно очень.

– Как давно это произошло?

– Два или три дня назад, ночью.

– Мгм… Ясно, – секунд двадцать тишина. Видимо, оператор размышляет или записывает, так как еле слышен стук костяшек. – Вы сможете приехать к нам сегодня в 15 часов?