– Почему ты так напился? – проигнорировав его вопрос, вступила я.

– Не могу быть таким гадом, – сказав, он налил в стакан ещё водки.

– Что случилось?

Ари молчал и даже не сумел взглянуть мне в глаза, а мой требующий ответа взгляд заставил его отвернуться.

Стали доносится редкие всхлипывания, не верилось, что он мог плакать.

– Что происходит, Ари? Ты меня пугаешь, – потребовала я.

Не получив ответа, я присела к нему и стала гладить по спине, пытаясь успокоить. В момент, когда вам плохо или страшно, сил может придать лишь человек, которому ещё хуже, чем вам.

– Я не достоин тебя, – успокоившись, произнёс он.

Язык его заплетался, но его твёрдое решение ничем было не остановить.

– Я изменил тебе, и не один раз, ненавижу себя, ненавижу за то, что молчал.

Одно дело подозревать, но узнать правду не так-то просто. Меня удивила эта новость, но она стала причиной появления моих слез. Хотя до последнего я не понимала, от чего именно плакала, я все думала об этой флешке, от которой хотелось забыться. О невозможности вспомнить своё детство. Да ещё и Джа с Мелисса стояли перед глазами весь вечер, и даже сейчас я больше думала о нем, чем о том, что говорил Ари. Нужно иметь смелость смотреть правде в глаза: наши отношения с Ари закончились давным-давно.

– Я практически была уверена в этом, – заявила я без эмоций, стерев упавшую слезу.

Ари не просто всхлипывал, он стал ещё сильнее плакать, чем дал понять, что это не все.

– Дело не только в этих четырёх месяцах на расстоянии, ещё в школе были случаи, всегда, – прервался он, ему было сложно договорить до конца начатое. Но что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. – С Камиллой, – проронил он.

Последние дни превратили мою жизнь в сплошной кошмар, я чувствовала лишь предательства, удары в спину, палки в колёса. Или я просто-напросто взрослела. Возможно, взрослая жизнь только из этого и состояла? Или же жизнь закаливала меня?! И, кажется, единственный человек, которому я доверяла, также был утерян.

Часто мечты сбываются слишком буквально, так, мечтая о квартире, с окнами выходящими на море, мы рискуем в итоге оказаться в доме с видом на супермаркет «У моря». Или тот случай с девушкой из телешоу, мечтавшей похудеть и иметь длинные волосы. Спустя несколько лет она вспомнила о своих мечтах, глядя на исхудавшую себя в зеркале – с длинным париком на абсолютно лысой после химиотерапии голове.

Так и я оказалась совсем одна, как и говорила сегодня доктору Лоре. Но сейчас действительно мне хотелось убежать от всех них. Меня не назвать эталоном морализма, но меня тошнило от человеческой беспринципности, отсутствия хоть малейших моральных границ.

– Ты отдалилась от меня, чувствую, что потерял все, – вдруг я расслышала вновь разговор Ари, который и не прекращался до сих пор.

Молча я встала из-за стола и тихим шагом пошла к выходу.

– Дель, – последовал за мной его оклик, затем грохот бьющегося стёкла заставил оглянуться.

Попытка последовать за мной обернулась точечным землетрясением, стряхнувшим все бутылки со стола на пол и, собственно, самого Ари в самый центр осколков. Даже лёжа на полу этого гребаного бара, он продолжал плакать. Я видела глаза каждого, кто смотрел на меня, их многочисленное количество и осуждение, в них они выглядели для меня как многочисленные отверстия для трипофоба. Отражая взгляд каждого из них, я подошла к Ари, просьбами заставила его успокоиться и силой подняла с пола.

– Не оставляй меня, – просил он.

– Зачем отношения, где все утрачено, Ари? Тебе тоже есть за что злиться на меня.

– Делин, – среди гула толпы, которая частично освободила меня от своего внимания, раздался требовательный голос, который вновь приковал ко мне колкие взгляды.