– Ты не оставляешь мне выбора, – прошептала она почти себе под нос, но в её голосе не было ни примирения, ни покорности. Только усталость.

– Тебе никогда не оставляли выбора, – сказал Вадим тихо, но его слова прозвучали так, будто он заранее знал, что она сдастся. – Ты просто не сразу это поняла.

Эти слова окончательно сломили её. Ольга прикрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь подавить слёзы, которые подступали к горлу. Она отвернулась, сделала несколько шагов к кровати и остановилась. Её плечи поникли, а руки бессильно опустились вдоль тела. Казалось, она больше не борется, словно утратила последние силы.

Голос из динамика тут же продолжил, будто подталкивая её к действиям:

– Задание должно быть выполнено. Оставшееся время: три минуты.

Эти цифры эхом отдавались в её голове. Она повернулась, чтобы взглянуть на Вадима, который наконец двинулся с места. Его лицо не выражало ни страха, ни сомнений, лишь холодное спокойствие, которым он будто давил на остальных. Он подошёл ближе, остановился перед ней и, слегка наклонив голову, заговорил:

– Перестань мучить себя. Это всего лишь игра. Грязная, отвратительная, но игра. Чем быстрее ты это примешь, тем легче тебе будет.

Ольга подняла на него глаза, и в её взгляде читалось всё – ненависть, отчаяние, беспомощность. Она не ответила, просто отвернулась, бросив через плечо:

– Пусть так. Но запомни, Вадим, ты никогда не будешь для меня человеком.

Он улыбнулся бездушно и пусто:

– Я и не пытаюсь им быть, – ответил он.

Комната снова погрузилась в тишину. Остальные участники не решались двигаться, казалось, даже воздух стал гуще, давя на каждого. Голос объявил последнее предупреждение

Ольга стояла на месте, ощущая безумную тяжесть взгляда, который ей не удавалось оторвать от пола. Дыхание сбивалось, а в горле комом застряли подавленные слова, которые она уже не могла произнести. Из глаз, несмотря на отчаянные попытки сдержаться, медленно катились слёзы, оставляя солёные дорожки на раскрасневшихся щеках. Плечи мелко подрагивали, и она выглядела сломленной, но всё же пытавшейся сохранить остатки достоинства.

Вадим, напротив, двигался с ледяной уверенностью. Его лицо было неподвижным, взгляд – спокойным и холодным. Он не спешил, но в каждом его шаге сквозила абсолютная непоколебимость.

Когда он подошёл ближе, остановился и посмотрел на Ольгу сверху вниз, та не увидела в его глазах ни тени сочувствия. Там была лишь пустота, скрывающаяся за тонкой пеленой равнодушия.

Затем их взгляды встретились, и её глаза, полные слёз, дрогнули от злости и боли, смешанных с осознанием своего бессилия. На мгновение в ней мелькнуло желание отвернуться, бежать, скрыться от этого унижения, но её ноги словно приросли к полу. Она знала: бежать некуда.

– Иди, – тихо, но твёрдо произнёс Вадим, кивая в сторону кровати.

Его голос звучал спокойно, но в его спокойствии было что-то давящее, как будто он уже заранее принял решение за них обоих. Его слова стали последним напоминанием о том, что выбора у неё больше нет. Ольга прикусила губу, стараясь заглушить рвущиеся наружу рыдания, и медленно пошла к кровати.

Шла она неуверенно, и каждая нога казалась ей неподъёмной. Руки дрожали, но она пыталась держать их вдоль тела, чтобы не выдать свою слабость. Однако её спина, обычно идеально прямая, теперь слегка ссутулилась, а плечи опустились. Каждый её шаг отзывался гулом в тишине, где не было ни звука, кроме её дыхания, и взглядов, прикованных к ней.

Остальные участники молчали. Катя отвернулась, и её всхлипы звучали глуше. Анна, казалось, застыла: её руки безвольно лежали на коленях, а глаза были устремлены куда-то в сторону, будто она пыталась отключиться от происходящего. Игорь по-прежнему сидел за столом, но его пальцы больше не двигались по клавиатуре. Он напряжённо, до хруста стиснул их, стараясь не смотреть на кровать. Его лицо выдавало мучительную борьбу с самим собой.