– Сириус, – я протянул ему руку.

– Номер пятьдесят один.

– А зовут как?

– Нет имени.

– Ты тоже… – я по дурости едва не назвал его дворнягой, но вовремя исправился. – Из клана врага народа?

Пятьдесят первый кивнул.

Любопытно, ведь впервые встретил такого же, как и я сам.

– Пойдёшь ко мне в команду? – я решил не откладывать и спросить прямо.

– Дружить?

– …

– Друг? – парень ткнул указательным пальцем в мою грудь.

Видимо, некисло его ударной волной по мозгам шарахнуло. Он конечно крепкий, но откровенно туповатый.

Идеальный кандидат!

– Друг, – улыбнулся я. – Команда?

– Команда, – кивнул он.

Обожаю настолько интеллектуальные беседы.

– ОДНА МИНУТА! – показалось, что даже стены задрожали от раздражённого крика ведущего Тревса. – Если победитель не определится через шестьдесят секунд, вылетаете оба!

Я обернулся и посмотрел на шар, транслирующий происходящее внизу на арене.

Невероятно!

Те двое неудачников вместо драки так и продолжали водить хороводы. Вот почему у ведущего не выдержали нервы.

– Присаживайся, – я плюхнулся на своё прежнее место.

– Грязь.

– Что?

– Грязный, – пятьдесят первый провёл рукой по своей одежде, расстроено громко вздохнул и скривился.

Он переживал, что мог испачкать диван. И я на секунду задумался. Сам-то был ненамного чище, а задницу всё равно приземлил на мягенький диванчик.

Но думаю, что если бы организаторы переживали о чистоте мебели, то выделили бы для нас другое ложе. Или диваны бы отсюда убрали.

Ведь очень скоро в ложе окажется много, очень много, уставших, злых и грязных людей. А с некоторых, как бонус, кровища вовсю будет лить без остановки. И все они захотят присесть. И присядут.

– Садись, всё нормально, – я кивнул на соседний диван.

– Спасибо, – здоровяк смотрел на меня щенячьими глазами, полными восторга и восхищения.

Смотрел так, будто все эти диваны принадлежали мне. И я, разрешив ему приземлить задницу на один из них, пошёл на огромную жертву.

– В крайнем случае, если что пожар устроишь, огонь уничтожит все улики, – пошутил я.

– Скажешь когда нужно поджечь, – не пошутил он.

Надо бы поосторожнее с шутками, а то пятьдесят первый у нас ведь контужен, и ещё, чего доброго, действительно пожар устроит.

– ПОШЛИ ВОН! ОБА! ВОН ОТСЮДА!

Закончились шестьдесят секунд, отведённые на выявление сильнейшего в третьей паре. Их с позором прогнали с арены.

К ведущим кто-то подбежал и они несколько минут о чём-то жарко дискутировали и рьяно жестикулировали, отстаивая свои точки зрения. Шар транслировал изображение, но без звука. Хотя и без него было более чем понятно, что спорили о дальнейшем формате проведения отбора.

Уже ведь немало времени угрохали, а в ложе пока что сидели только мы двое. Учитывая, что я был зарегистрирован под восемьдесят восьмым номером, такими темпами турнир рисковал продлиться дольше запланированного.

С другой стороны, это ведь только самое начало. Ещё слишком рано делать какие-то выводы. Всего три боя это совсем не показатель.

– Слушай, а как раньше турнир проходил? – я решил заполнить некоторые пробелы в знаниях.

– Когда?

– Ну в прошлом году, например. Сколько боёв в день проводилось, и по времени были какие-то ограничения?

– В прошлом году не знаю.

– А в каком знаешь? – информация столетней давности меня не интересовала, а этот фрукт вполне мог такое оформить.

– Ни в каком, – пятьдесят первый переиграл меня и уничтожил. – Болит, – он заскрипел зубами и дотронулся до головы. – Больно.

И я решил больше не насиловать его расспросами. Пусть и правда сперва немного в норму придёт. Поговорить мы всегда успеем.

Наконец, совещание ведущих окончилось.

– На бой отводится не более восьми минут! В отдельных случаях до десяти минут, на усмотрение организаторов! – объявил о результатах оранжевый ведущий. – После этого засчитывается либо поражение с сохранением права на второй бой или полная дисквалификация.