– Обалдеть! – Седой растерянно посмотрел на Мишку, – это петровская золотая монета. Только номинала не вижу, и даты нет. Что за хрень?!

Мишка протёр пальцами большую монету, которая сразу заблестела серебром, и прочитал:

– «Всеа России повелитель црь Петр Алек… вич». Тут какие-то буквы непонятные… А с другой стороны: «манета добрая, цина робль»… тут «о» какая-то непонятная, может: «рубль»? И ещё какие-то буквы древние.

– Ну-ка, – Седой взял у него монету, присмотрелся, – рубль петровский. А дата буквами указана. Обалдеть! То есть – из самых первых! Когда же их стали выпускать?.. Где-то 1704 – 1705 годы… обалдеть!

– На эти монеты можно адвоката нанять?

– Что? – Седой не сразу врубился, о чём идёт речь. Потом сообразил. – Если я не ошибаюсь, любого из этих рублей за глаза хватит. А про золотые…

Его перебил звонок телефона. Голос Светлого спросил:

– Что вы там разглядываете, как будто клад нашли?

– Да тут не как будто… подходите, не пожалеете.

Когда остальные члены команды подошли, Седой с Мишкой заканчивали сортировать монеты в разные кучки.

– Ох… еть! – Хором произнесли два Серёги, увидев добычу.

– Мишкина находка, – пояснил Седой.

– Я же говорил, новичку должно повезти! – Воскликнул Серый, покручивая в пальцах золотую монету.

– Все мы когда-то были новичками, – философствовал уже успокоившийся Седой, – но что б вот так… я не припомню.

Светлый взял из пальцев у Серого монету, внимательно вгляделся, шевеля губами:

– Если я не ошибаюсь, это же… – он рывком скинул рюкзак, порылся в нём и достал книжку, на которой было написано: «Каталог российских монет и жетонов 1700 – 1917 аукцион Волмар». Быстро перевернул несколько страниц, – точно! Обалдеть! Это червонец петровский! Рарик! Тут даже цена не указана!

– А сколько такая монета может стоить? – Не унимался Мишка. – Ну, хотя бы, примерно?

– Ближайшая цена, которая указана – за червонец 1715 года – от 150 до 330 тысяч баксов. Эта выпущена раньше, на ней даже даты нет. Получается: с 1701 по 1707 год. То есть, однозначно дороже. Остальные такие же?

– Да, – Седой уже всё пересмотрел, – тут три таких червонца, пять рублей петровских, у всех даты буквами. Остальное – медь, тех годов, в основном польская, «боратинки», да… и чешуйки – одиннадцать штук. Пуговицы: одна ливрейка и четыре старинные солдатские, лысые*. (*То есть без гербов, цифр и других надписей).

– Буквами, говоришь… – Светлый взял серебряный рубль, сравнил с каталогом, – тут разброс от восьми до сорока пяти тысяч американских рублей за монету. Годы – 1704 -1705. Короче, Мишка, тут тебе на адвоката одного рубля серебряного может хватить. Про рыжики я уж и не говорю.

– Да я бы всё отдал, – вздохнул Мишка, – за мамку не жалко.

– Странный какой-то клад. – Серый разглядывал медную монету, – с одной стороны – куча дешёвой мелочи, как будто кто-то очень бедный откладывал на чёрный день или на паперти побирался, даже пуговицы. А с другой стороны – червонцы и рубли. В то время на такие монеты в этих краях и покупать то нечего было. Разве что, целую деревню.

– Я что-то тоже не пойму, – согласился Седой, – обычно какие клады находят? Или серебро, или медь. В зависимости от возможностей хозяина клада. Можно понять, когда вместе с серебряными рублями лежат несколько золотых пяти или десятирублёвиков. Бывают клады из пятаков Катиных* или из чешуи. Серебро советское – «кулацкие» клады. А тут – сборная солянка. (*Имеется в виду Екатерина Вторая).

– Да, тут есть над чем подумать, – согласился Светлый, – но, я считаю, главное тут другое: как Мишке это всё реализовать и не сесть в тюрьму.